Торги закончились
на ул. Садовая-Кудринская.
Москва, СССР, 1970-е гг.
Фото: Игорь Пальмин
Самобытный художник московского нонконформизма Дмитрий Плавинский в своем искусстве всегда обращался к «вечным вопросам»: история и культура, природа и время, созидание и разрушение, человек и хаос. Его творчество можно назвать видом культурной археологии: поиски мифологических и символических начал цивилизации приводили его ко многим очагам древней истории — Греция, Средняя Азия, Кавказ. В поисках «истоков» Плавинский много путешествовал, объездил весь СССР, изучая старые традиции материальной культуры разных народов. Направлению, в котором художник работал, он сам дал название «структурный символизм»: согласно ему, произведение искусства рождается благодаря наложению, столкновению, вытеснению символов и является, таким образом, системой шифров-иероглифов. Формально в своих работах он выстраивал структуры на основе многослойных фактурных и текстурных наслоений. Поэтому произведения Плавинского так «неохватны» на первый взгляд, они раскрываются и углубляются в процессе их восприятия. Удивительным образом в них всегда будто сплавлены воедино память прошлого, динамика настоящего и знания о будущем.
Важным этапом в формировании эстетических предпочтений художника стала жизнь в Тарусе, где он освоил технику фототипии, описанную Леонардо да Винчи, и в 1963 году создал знаменитую «Книгу трав» (коллекция Государственного музея изобразительных искусств им. А.С. Пушкина, Москва). В этой серии сформировались многие идеи, которым художник будет верен всю жизнь: созерцание вновь и вновь возрождающихся природных форм, медитативные рассуждения о вечном. «Стихия искусства не в познании мира или его отражении, а в создании неведомых духовных пейзажей» — так в то время формулировал свое кредо художник. Изобразительный арсенал Плавинского, который составляют исторические и культурные отсылки и цитаты, необычайно широк, но вместе с тем и очень узнаваем: от палеонтологических находок, азиатских древностей, окаменелостей, древнерусских фресок, православных икон, книг, вкладных настенных крестов до старинных карт, берестяных грамот, ключей и рукописей на древних языках.
«Проклятые в аду», 1499–1502.
Капелла Сан Брицио, Орвието, Италия
Изображение в искусстве Дмитрия Плавинского чаще всего стремится выйти за пределы плоскости картины, поверхность которой вспучивается, превращаясь в невысокий барельеф. Если пытаться найти аналогии, хотя бы и очень условные, его творческих поисков на мировой художественной сцене, то здесь может быть названо «материальное искусство» Антони Тапиеса, абстрактные, словно вывязанные, работы Жана Дюбюффе, то есть терминологически область интересов Плавинского лежит на территории, заданной следующими координатами: ар-брют, арте повера и новый реализм. В 1977–1978 годах добавляются новые формы, по словам самого художника, он переходит «от фактурных и полуобъемных работ к лаколессировочному пространству, поглощающему объект и его дематериализующему. Центром внимания становится не предмет, а пространство». Начиная с 1990-х Плавинский много работает в жанре коллажа, создавая сложные масштабные композиции, выдержанные в его характерном охристом колорите.
1563, дерево, масло, 114 × 155 см.
Музей истории искусств, Вена, Австрия
В 1991 году Дмитрий Плавинский решает переехать в США, и это добавляет в его искусство целый комплекс новых образов, как рассказывает его жена Мария Плавинская: «В Америку мы уехали, потому что Диме было интересно путешествовать, он любил новые места. К тому же в перестроечное время не на чем было работать, не было ни красок, ни холстов — ничего. Кто-то из друзей позвал в Америку, и мы поехали. Было очень интересно, там совсем другая оптика, другое освещение, другие преломление луча, атмосфера, цвет, свет. Мы прожили в Нью-Йорке без малого 15 лет». В американский период в жизнь Плавинского плотно входит телевидение, которое он смотрит очень часто, желая получше узнать лицо страны, в которой он поселился, и это тоже отражается в его произведениях, особенно в насыщенных «потоком» образов коллажах.
1550, дерево, масло, 58 × 75 см.
Галерея Джорджио Франкетти,
Венеция, Италия
В 2000 году, за год до трагедии в Нью-Йорке 11 сентября, Дмитрий Плавинский начинает работу над сюжетом Вавилонского столпотворения (творение столпа, то есть башни). «Панорама Нью-Йорка с залива в лучах заходящего солнца являет собой грандиозное незабываемое зрелище. Развиваясь по вертикали, город как бы вырастает из ничего и в никуда, параллелизм кварцевых граней небоскребов, преломляющих лучи заходящего солнца, создают иллюзию того, что этот город не построен руками человека, а есть кристаллическое природное образование на куске земной коры. Он как бы был создан одновременно с планетой, и лишь всего два века назад вдруг явил себя со дна океана миру. Одновременно меня охватило тревожное предчувствие, что эту часть земного шара в некотором будущем ожидает та же судьба, какая выпала царству Монтесумы», — рассказывал Плавинский.
1585–1600, холст, масло, 198 × 232 см.
Художественная галерея и замок Нориджа,
Норидж, Великобритания
Если в юности для художника было обыкновением писать по две картины в месяц, то теперь темп замедляется, а размеры произведения увеличиваются. Он еще работал над сюжетом Вавилонской башни, когда произошла трагедия 11 сентября 2001 года — террористическая атака на здания Всемирного торгового центра и Пентагона в Нью-Йорке: «Как боялся и предсказывал Владимир Соловьев, наш философ, мир раскололся. Казалось бы, подумаешь, два небоскреба грохнули… Я тогда был в гостях у своего товарища, у него дом в двух часах езды от Нью-Йорка. Поехал туда просто передохнуть. Включаем телевизор утром и вдруг видим — эти башни и как они взрываются. Кошмар! Жена товарища разрыдалась, кричит. В чем дело? А в одной из этих башен работает ее сын. Я ей говорю: «Твой сын раньше одиннадцати не просыпается, сейчас полдесятого утра». Она кинулась звонить — связи нет. Телевидение еще какое-то время показывало, я даже успел с экрана сделать эскиз своей будущей работы». Так работа о столпо-творении обернулась падением.
Нью-Йорк, США, 1980.
Фото: Кэрол М. Хайсмит.
Источник: Библиотека Конгресса
И хотя сын друзей счастливо избежал гибели, тем не менее ощущение случившегося кошмара не оставляет художника несколько месяцев, пока в городе слышен запах гари. В «Падении Нового Вавилона» характерная для Плавинского многослойность в материалах, образах и культурных отсылках образует апокалиптический хаос. Люди в ужасе бегут прочь от места крушения, некоторые уже лежат, утопая в мусоре, состоящем сплошь из бранных слов на английском, рядом подступает смерть в виде скелетов… Пожарные — одни стоят в оцепенении, другие, в масках, кажется, пытаются кого-то спасти, третьи закрыли лицо в жесте отчаяния. В центре этой драматичной сцены корчатся в муках «Души проклятых» Луки Синьорелли с фрески собора в Орвието (Италия, 1499–1502), они привносят аллегоричность в композицию. Темные треугольники крыльев ангелов вторят разломам обугленных зданий.
Среди руин и смятения возвышается сам гигантский столп, застроенный небоскребами. Венчает его «Вавилонская башня», близкая по иконографии картине 1563 года Питера Брейгеля, и название New Babylon. Композиция представленной работы Плавинского напоминает и другие картины на этот библейский сюжет, созданные современниками Брейгеля. Американский столп окутан гирляндами дыма, вверху с одной стороны клубится статуя Свободы, с другой — клубится взрыв. Дымовые завесы рассекают множество самолетов — боингов и истребителей, — и лучи прожекторов или небесного света, в которых возникают надписи из Корана, Библии и Торы. Художнику удается передать грандиозность и неотвратимость события, атмосферу ужаса и хаоса. Плавинский придает этой трагедии характер притчи, осмысляя ее в масштабе мировой истории человеческой цивилизации.
Дмитрий Плавинский сделал несколько работ на тему 11 сентября 2001 года. Самая драматичная история случилась с первой — она, по свидетельству жены художника, «словно впитала в себя весь ужас разрушения тех дней». Упав на автостраду, картина была раздавлена колесами грузовиков, ее реставрировали, а позже лопнул и ящик, в котором картина должна была лететь за границу. Со вторым представленным вариантом работы, созданным чуть позже, в 2003 году, уже ничего катастрофичного не происходило, и картина дошла до нас в том самом виде, в котором была закончена автором. V
