Торги закончились
Творчество Вадима Сидура в контексте послевоенного отечественного искусства — явление абсолютно уникальное. Обширное художественное наследие этого мастера, несмотря на сложившуюся в советское время атмосферу изоляции, в которой оно создавалось, было созвучно важнейшим тенденциям современной зарубежной пластики и затрагивало болезненные темы общеевропейского опыта, сформировавшегося в условиях войны и диктаторской власти. Сам скульптор отмечал, что большая часть его собственного жизненного опыта была связана именно с войной. Получивший тяжелейшее ранение на фронте, на всю жизнь подорвавшее его здоровье, проведя долгое время в больницах среди таких же, как он, физически изувеченных войной людей, Сидур беспрестанно возвращался в своем творчестве к теме насилия, боли и смерти. Это обращение являлось для него жизненной необходимостью, попыткой освободиться от того, что «переполнило меня в те времена».
Одним из важнейших посылов искусства Сидура становится также предупреждение современников о новой, еще более серьезной военной угрозе, к которой может привести человечество научно-технический прогресс. «Исключая “Барельефы на библейские темы”, все остальные циклы скульптур и графики считаю искусством эпохи равновесия страха, когда большие государства уже достигли, а малые достигают апогея в запугивании друг друга сверхъестественным по разрушительной силе оружием… Особенно ясным это становится теперь, в конце ХХ века, когда почти достигнута вершина надругательства над природой, когда загрязняется и отравляется не только наша планета, но и околоземное пространство», — говорил мастер о своих произведениях.
К числу работ, в которых прослеживается тема грядущей техногенной катастрофы, можно отнести и созданную в 1959 г. скульптуру «Самовоспроизводящаяся машина». При взгляде на нее создается впечатление, будто лежащий на боку железный робот, сохранивший еще отчасти антропоморфные черты, производит уменьшенную версию самого себя, и его бесконечные возможности самовоспроизведения вскоре не оставят в этом мире места живому человеку.
Представленная работа долгое время хранилась в мастерской художника, вероятно, потому что была знаковой вехой в развитии новой ветки творчества. В 1968 году схожий мотив «воспроизведения» возникает в терракотовой композиции Сидура «Материнство»: стоящая человеческая фигура, напоминающая в свою очередь некую искусственно созданную конструкцию, рождает себе подобного. Нагромождение грубых механизированных форм «Самовоспроизводящейся машины» становится также своеобразным предвестием придуманного Сидуром в 1970-е «Гроб-арта», в манифесте которого утверждалось, «что все убыстряющееся развитие человечеством науки и техники приводит к постепенному исчезновению пространства и времени». Для создания «гробовых» ассамбляжей мастер использовал реальный металлолом, старые трубы, батареи и прочий мусор, производимый современной цивилизацией.
В своем творчестве Сидур был крайне далек от общепринятых канонов советского искусства, и уже к концу 1950-х, обвиненный в «формалистических тенденциях», он был лишен возможности выставлять свои произведения и не имел общественного признания в собственной стране. Однако его имя было хорошо известно за рубежом, и целый ряд его скульптур в 1970-е и 1980-е годы был установлен в Германии и США (Памятник современному состоянию, Памятник жертвам насилия, Портрет Альберта Эйнштейна, Смерть от любви, Треблинка). Успех Сидура по ту сторону границы стал первым шагом к его выходу из изоляции, возникшей вокруг скульптора в результате культурно-политической ситуации советских лет, и сейчас монументальные памятники, созданные Вадимом Сидуром, можно увидеть в Москве и Царском Селе под Петербургом. V
