Торги закончились
«Для Егельского, потомственного танцовщика, ученика Константина Сергеева, закончившего Академию танца им. А. Вагановой, обращение к теме балета — логичное продолжение творческих достижений 1990 годов, известных циклом работ "Балет", представленных в музее Истории Балета. В произведениях нового тысячелетия "Русский балет" — очевидно эволюционировавшее творческое эго, когда художественные образы поэтизируются, а мастерство оттачивается. Егельский создает эфирно пластичных балерин в живописи, творя иллюзорные образы, парящие в мифическом мире балета, где властвует гордое молчание языка пластики.
В технике монохромной живописи тончайшее моделирование светотенью проявляет в сумерках освещения скульптурно вылепленную светом точеную фигуру балерины в грациозной позитуре. Мерцание рассеянного света, лапидарная композиция, монохромный колорит, холодная тональная гамма, господство линии создают лаконично-насыщенные образы, апеллирующие к эстетике рафинированно-прекрасной выразительности на гране нарциссизма.
Манера художественного языка Егельского стремится к усиленной графичности, он черпает тончайшую грацию линии у Боттичелли, воплотившего его художественный идеал — скользящий, эфемерный и женственно-прелестный. Камерность произведений Егельского взывает не к велегласному балету, а лирическому, где немая чувственность танца не исторгает страстность, а источает элегическую печаль. Строгость решения образа, внимательная трактовка фактуры балетных костюмов, движение, заключенное внутри фигуры, и статика ее расположения в пространстве создают аллегорию искусства балета, единения языков музыки и тела. Динамика развития ритма движения фигуры ощущается в мгновении, уловившем ту стадию статики, способную передать эмоциональное напряжение танца Одетты, Одилии, Жизели и Альберта. Пленительная камерность произведений таит мотив репрезентативности, расширяющей границы портретного жанра, где образ — аллюзия на роль актера — представляет сказочного героя, обуреваемого страстями, тревогами, печалью, а иногда и радостью».
Мария Новикова-Савельева, искусствовед
Несмотря на то, что на рубеже 1980–1990-х годов Денис Егельский был профессором рисунка и живописи в Новой Академии Изящных Искусств, учеником и последователем Тимура Новикова он никогда не являлся. Егельский учился у ленинградского художника Игоря Тюльпанова, своим искусством не вписывающимся даже в круг нонконформистов 1960–1970-х. Именно в его «школе» стоит искать истоки творчества Егельского: еще до знакомства с Новиковым, произошедшем в 1980 году, он начал создавать так называемые «неоакадемические» картины с присущими им возвышенными образами и изысканными фактурами. Художник с анатомической точностью пишет идеализированные образы моряков, поэтов и балерин, которые моделирует при помощи лишь одного цвета. В поисках эталонной красоты Егельский запечатляет их неизменно исполненными величественной изящности, похожими на античные скульптуры. Произведения автора находятся в коллекции Музея Новой Академии Изящных Искусств. V
Подробный отчет о сохранности высылается по запросу.
