Еще при жизни Элий Белютин, его личность и творчество, стали обретать статус легенды. О нем с придыханием говорили ученики и последователи — члены организованной им в 1950-х студии экспериментальной живописи и графики «Новая реальность». Среди них было немало профессиональных художников — мастеров разных видов искусства, главным образом, прикладного. Параллельно с выполнением официальных заказов они занимались по системе Белютина, которая открывала путь в мир свободного творчества. Его занятия не обучали художественному ремеслу, но были способны дать нечто большее: возможность ощутить себя свободным в атмосфере духовной несвободы.

Представленная работа написана в 1981 году, в период, когда советская культурная политика стала мягче. Если в 1962-м после знаменитого разгрома Хрущевым выставки в Манеже все картины Белютина и его учеников были сняты, а им самим из-за отсутствия помещений для мастерских пришлось перебраться на дачный участок в Абрамцево, то в 80-е у художников появляется возможность выставляться, причем и на родине, и за рубежом. 

В 1980-е Элий Белютин начинает разрабатывать новую «коммуникативную систему искусства и человека». Исследователь его творчества Кармине Беннинказа в 1995 году напишет об этих поисках художника: «Белютин стремился восстановить утраченную связь искусства и человека, когда требуется не понимание и осмысление, не соответсвие когда-то увиденному, а непосредственный контакт, связывающий, как короткое замыкание, человека с картиной». 

В соответствии с «теорией всеобщей контактности», сформулированной Белютиным, картина становится местом сложного взаимодействия автора и зрителя, творца и его произведения, объекта искусства и того, кто его воспринимает. Сила ее воздействия заключена в экспрессии формы, цвета, открытости авторского жеста. «Смысл моей теории в том, что в основу развития искусства положено не формальное развитие его изобразительных средств, а то воздействие действительности, которое художник получает от окружающего мира, — писал Белютин, — Именно это воздействие, или контакт, заставляет художника менять характер своего искусства, и даже понимание, что такое живопись, картина или скульптура. И происходит это по законам контактности. Эти законы основаны на том, что человек под воздействием окружающей его жизни испытывает определенный дискомфорт. Это нарушение внутреннего равновесия — эмоционального, интеллектуального или духовного — человек стремится восстановить для своего нормального существования».

В работах Белютина 70-х годов образы формировались энергичными движениями кисти и вспышками цвета, были абстрактными и экспрессивными. В представленном произведении 1981 года изображение скорее вырисовывается из насыщенного синего фона — его контуры довольно четкие, при этом о былой экспрессии напоминают лишь разноцветные мазки, похожие на улыбки, которые наполняют самого «героя». Белютин вдохновлялся Василием Кандинским, поэтому цвет для него имел особое значение, а его символике всегда уделялось большое внимание. Синий цвет — традиционный символ неба и вечности. Внутри него, как в матрешке, оказывается белая фигура — чистота, святость и непорочность. Изумрудно-зеленые штрихи далее можно трактовать как цвет гармонии и жизни, а желтый — как Божественное сияние. Художник словно разбирает явление на составные компоненты, показывает, из чего состоит его «вечность». Одним из положений теории всеобщей контактности Белютина было утверждение, что «только искусство может дать человеку необходимую эмоциональную разрядку». В работе 1981 года, в рамках одного холста, он словно намеренно соединяет нарочито простые, «чистые» цвета, чтобы противопоставить их суете современной жизни, перенести зрителя в свое «поле» искусства. V

---

 

Подробный отчет о сохранности высылается по запросу.