Торги закончились
Георгий Гурьянов — легендарный художник и музыкант, участник ленинградского объединения «Новые художники» и Новой Академии Изящных Искусств, барабанщик рок-группы «Кино», денди, не отделявший свою жизнь от искусства. Картина 1988 года «Летчик» относится к ряду произведений Гурьянова, созданных по мотивам фотографий тоталитарной эпохи. О них искусствовед Андрей Хлобыстин в своей книге «Шизореволюция» 2017 года пишет: «Полотна с патетическими героями — авиаторами, спортсменами, рабочими, трактористками, — написанные ярким, доходящим до “кислотного” эффекта флуоресцентности акрилом, имеют явный поп-артистский плакатный характер, который усиливают надписи “Поехали!” или “Даешь гол!”». Однако эти моряки, летчики и физкультурники в неоакадемические картины Георгия Гурьянова возвращаются уже в качестве ностальгической стилизации. В отличие от персонажей Александра Дейнеки и других художников соцреализма, к которым отсылают произведения Гурьянова, его персонажи — уже не часть массы, они романтики-одиночки, героические лощеные денди из «высшей касты».
В основу представленной картины легла фотография 1934 года летчицы Екатерины Медниковой, жены известного авиаконструктора Александра Яковлева. Она испытывала новые самолеты, в том числе те, что разрабатывал ее муж. О ее мировых рекордах писали газеты, активная и смелая, она стала воплощением образа летчицы, популярного в 1930-х годах, когда происходило становление авиапромышленности. По воспоминаниям современников, Медникова была маленького роста, подкладывала подушку, когда садилась в самолет, но все равно в кабине ее почти не было видно. И вот на фото она гордо стоит в самолете, такая простая и вместе с тем величественная. Это уже мастерство пропагандистской фотографии: создать из малого великое, создать легенду, прекрасную, но близкую народу. Автор снимка — один из ключевых создателей документальной пропаганды молодого СССР, Аркадий Шайхет. Он запечатлел образ эпохи, до сих пор завораживающей массовое сознание, заставляя восхищаться и гордиться теперь уже прошлыми достижениями «великой страны».
Гурьянов доводит этот образ до рафинированной крайности, превращая милую летчицу в статного, красивого, как Аполлон, мужчину. Ему неинтересен путь к сердцу народа, его притягивает тоталитарная эстетика с ее величием и демонстрацией силы. Художник создает идеализированный пропагандистский плакат, используя выверенную композицию Шайхета и стилистику советской типографской печати. Но облик героя обретает истинно гурьяновскую романтику. В торжественной позе неуловимо появляются самолюбование и сексуальность, изысканность, характерная для самого художника. «Романтизм, — говорил Гурьянов, — это перманентное состояние, явное в любом жесте, поступке, мысли. Важны красота и футуризм. Мечта о прекрасном будущем. Хотя романтизм утопичен, и поэтому в нем есть элементы декаданса».V
