Торги закончились
Искусство Бориса Свешникова, одного из наиболее загадочных и в то же время классичных художников-шестидесятников, имеет свой, неповторимый облик среди всех творцов его поколения. Оно пронизано мистическим настроем, повышенным драматизмом, но в то же время чертами ясности и благородства, присущими искусству «старых мастеров». Эти черты в полной мере относятся к «Апрельскому прикосновению» — картине, в которой сходятся многие характерные элементы искусства Свешникова. Это работа зрелого мастера: автору 50 с небольшим лет на момент ее создания. Позади весьма сложные и даже страшные годы: арест совсем молодым, пребывание в лагере, оставившее тяжкий отпечаток на всем его творчестве, жизнь за сотым километром, на которую были обречены бывшие заключенные после возвращения. Экзистенциальные переживания определяют образный строй многих полотен Свешникова. Но в равной степени его картины проникнуты мудрым восприятием европейской литературы Нового времени, как и современной ему радикальной подпольной образностью, отличающей, например, стихи Генриха Сапгира и рассказы Юрия Мамлеева.
Основную часть полотна занимает замкнутый, плоскостный пейзаж — если этим словом можно обозначить ровные полосы растительности разных цветов, из которых нижняя, как и полагается, зеленая, средняя, с падающими на нее элегантными тенями от деревьев и несколькими цветками, — мерцающая красная, а верх погружен в синюю тень. В левой части картины — словно ворвавшаяся в нее человеческая фигура крупным планом в профиль, с резко заведенной назад рукой с тонкими, нервными пальцами. Неестественно великий правый глаз, переданный «по-египетски» анфас, напряженно взирает перед собой и вместе с тем как будто на нас. Освещение без определенного источника света придает изображению таинственный характер. Сказочный, гротескный эффект усиливает пара лягушек на переднем плане. Техника пуантилизма, которую Свешников разрабатывает к тому времени около десяти лет, не имеет здесь оптического обоснования, а, скорее, создает ощущение зыбкости, неустойчивости мотива. Это ощущение усиливает поэтическое название — безмятежная «весенняя» метафора, которая может быть трактована совершенно по-разному. V
