Торги закончились
Представленная работа с упоминанием «настенного музея» строится как многослойный коллаж, напоминающий обойно-газетный «пирог», который можно обнаружить при сломе старого дома. Но случайности здесь, конечно, нет: слой, выглядывающий из-под другого, вступает с ним в специальное, организованное художником, взаимодействие.
Коллажи Валерий Кошляков создает, начиная с ростовской юности, когда работал в местном театре музыкальной комедии и одновременно являлся участником Товарищества «Искусство или смерть». С детства окруженный иллюстрациями файн-арта из советских журналов, типа «Огонька», «Работницы», которые висели на стенах в родительском доме, Кошляков часто признается в особой любви к подобного рода печатной продукции: «Увиденные мной в конце 1990-х Рим и Париж дали мне для творчества меньше, чем восторгавшие в детстве плохие старые черно-белые репродукции с изображением тех же мест». Он дорисовывал, рвал и соединял разрозненные фрагменты полиграфических изображений, и казалось, что его коллажи создаются по канонам дадаизма, столь близкого тогда многим его сотоварищам по «Искусству или смерти».
Хотя, если посмотреть внимательно на творческие методы Кошлякова, отличия становятся явными: дадаисты стремились к не-изобразительной материальности искусства и пытались возвысить роль художника до реконструктора идеологии путем создания с помощью коллажа нового текста культуры. Постмодернизм, под знаменем которого формировалось в 80-х художественная сцена в Ростове (да и не только), принес понимание культуры как информационного поля, где все образы достаточно условны и нет иерархии. В духе этих воззрений продолжает работать Валерий Кошляков: И Наполеон кисти Жака Луи Давида, и имена актеров фильма Вима Вендерса «Входите без стука» — Сэма Шепарда и Джессики Лэнг, и дата на афише – Октябрь 2005, и нарисованный от руки хищник (скорее тигр, чем гепард) занимают равное положение, среди этих цвето-графических пятен нет лидирующего. Автор здесь — не демиург, перекраивающий реальность по собственному вкусу, он скорее любитель-археолог, воссоздающий утопическую Трою на ее обломках. Ведь теперь массовая бумажная продукция всегда старая — она теряет актуальность сразу же после того, как покидает типографию.
Композиция, состоящая из цитатных фрагментов и собственно рисунка, скомпонована довольно тонко: Наполеон здесь лишается острохарактерных черт, его лицо словно обтесывается, как голова античной статуи — временем, исчезают характерный чубчик на громадном лбу и длинный горбатый нос, что делает лицо киношно-миловидным.
Фамилию Шепард художник превращает в «гепард» с невиданным латинским написанием, через букву «h». При этом это не гепард, конечно, а тигр, который кого-то грызет — профиль зверя художником удваивается, и вторым оказывается коллажный портрет какого-то меланхолического бородатого старца. Экзотическое животное — отсылка к ранним 1990-м, к знаменитым работам Кошлякова в восточном духе — «Альгамбре» и «Битве львов с леопардом», и это придает мавританский вид европейскому образу. Буйное оранжевое пятно на фоне триколора можно истолковать как взаимодействие арабской и французской культуры. V
в своем кабинете в Тюильри» (вторая версия),
1812, холст, масло, 203,9 х 125,1 см.
Национальная галерея искусства, Вашингтон, США
Подробный отчет о сохранности высылается по запросу.
