«Композиции» из различных простых форм были настоящей страстью Вейсберга. Он отличал их от «натюрмортов», объясняя разницу в соблюдении правил гармонии. Несмотря на то, что его наследие хранит и прекрасные портреты всех периодов, и ню, и изящную графику, в том числе городские пейзажи, — именно композиции из геометрических фигур, гипсовых Венер, бутылок, вазочек, ракушек и кораллов, созданные на игре тончайших цветовых нюансов, образующих в сочетании сложнейшую фактуру «белого», «символизируют» творчество Вейсберга. Он писал всегда только с натуры, и натюрморт создавался, таким образом, как пейзаж: «В Парфеноне самое замечательное — соотношение больших масс по отношению к небу. У меня в композиции все решается по отношению к небу — верхней части картины. Она дает главную идею композиции».

В картине «Хаос большой» 1981 года изображен излюбленный набор геометрических форм, перетекающий с вариациями из картины в картину вот уже почти два десятилетия. В чем же здесь хаос, когда, на первый взгляд, все предельно размеренно и точно? Но не в представлении одержимого гармонией мастера. Вейсберг еще в начале 60-х годов развивал идею хаоса, пристально изучая художников-ташистов. В это время у него впервые появляются картины с таким названием. Как пишет известный исследователь творчества художника Елена Хлопина, это «натюрморты с тканью, мятой бумагой, сухими цветами, которые он сам называет “хаос” как оппозицию “геометрии”. Но сформированные по принципу случайности мотивы он превращает в ясные кристаллические структуры. Хаос, в котором содержится закономерность, напоминает композиции В. Кандинского». Уже в те годы Вейсберг страстно пытался упорядочить все, даже хаос. Кстати, хаосами художник называл не только конкретные работы, но и принципы расстановки предметов. Картина с таким названием 1974 года находится в коллекции Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина — это также композиция из геометрических форм. Конусы, цилиндры, кубики стоят на плоскости большого куба не в строгом порядке, а как будто бы «в движении». В том же году появляется работа «Архитектурный хаос», состоящая из тех же геометрических форм, собранных так, как будто перед нами макет города.

Ну а возвращаясь к картине «Хаос большой» (1981), стоит отметить, что она — демонстрирует нам доведенную до совершенства систему. Все тот же большой куб по центру изображения, на нем — цилиндры, пирамиды, кубы и яйцо. И уточнение в названии — не пояснение о размере полотна или количестве фигур: большим хаос стал благодаря плотной расстановке предметов и получившемуся вследствие этого многообразию плоскостей. Фигуры словно «толпятся», «беседуют» друг с другом. Здесь уже в полную силу «звучит музыка» «белого» и «невидимого», достигаемая за счет создания полупрозрачных лессировочных слоев. Наверху — как будто линия горизонта, не так часто встречающаяся пространственная деталь (угол между полом и стеной), напоминающая нам о том, что эта композиция полностью написана с натуры, выставленной в интерьере мастерской (Вейсберг называл это пленэром). Здесь заметен контраст между задним планом и непосредственно композицией: на сероватом фоне фигуры как будто светятся изнутри. V