Современники шутили, что целковские «морды» — это всегда история одной картины, где персонаж, трансформируясь и обрастая бытовыми предметами, раз за разом напоминает лицо самого художника. Благодаря этой «маске» или «морде» Целков посредством цвета и объемов словно оживляет неживое, и оно, бесконечно мутируя, наполняется яркими цветами. Художнику удается достигнуть той степени динамики, которая преодолевает статическую плоскость холста.

С годами цвет Олега Целкова сияет всё глубже, сложнее. Представленная картина  относится к новому этапу мастерства работы с живописью. Темное фоновое пространство находится в резком контрасте с высвеченной композицией, делая ее более вещественной. Но Целков и пишет ее по-другому, создавая плотные, осязаемые формы персонажа и чашки: здесь можно увидеть толстые слои краски, широкие мазки, оставленные шпателем. В работе художник совмещает пластику объемов, отсылающую к «пышной плоти» на картинах Питера Пауля Рубенса, с глубиной «сияющего» и «утопающего» цвета, которой, по словам Целкова, он научился уже у Рембрандта.

В конце 1980–1990-х годах Олег Целков (параллельно с работой над фирменными «мордами») начинает серию экспериментов — в это время появляются минималистичные и сюрреальные натюрморты. В представленной на торгах работе он совмещает две магистральные линии в своем творчестве. Художник делает своего героя частью натюрмортной композиции, помещая лишь его голову, уподобленную здесь скорее маске, рядом с чашкой. Строгая, фронтальная, несколько театрально выстроенная композиция наделяет образы монументальностью. Характерная авторская палитра, производящая эффект неонового инфернального свечения, выстраивается на основе тональных градаций синего цвета. Вдохновляясь визуальными эффектами полотен своего любимого художника Рембрандта, Целков традиционно прибегает к многослойной лессировочной живописи и светотеневой моделировке форм, добиваясь выразительного контрастного освещения. Тонкая манера письма сочетается порой с акцентированными пастозными мазками, выделяющимися на фоне гладкой прозрачной поверхности работы и внося разнообразие в ее фактуру.

О художнике:
Олег Целков – один из безусловных классиков нонконформистского искусства, которого британская газета The Guardian справедливо назвала «русским Фрэнсисом Бэконом». Работы Олега Целкова хранятся в собраниях Третьяковской галереи, Русского музея, Эрмитажа, музея «Стеделийк» (Амстердам), и других крупных собраниях. 

Художественный язык Олега Целкова включает самые разные составляющие. В 1950–1960-е годы, благодаря эпохе оттепели в культурной политике СССР, Целкову удается открыть для себя зарубежных художников, оказавшихся близкими ему крупными формами и колоритом, — Фернана Леже и Диего Ривера. В этот период он даже попадает в закрытые запасники Третьяковской галереи и Русского музея, где знакомится с запрещенным тогда русским авангардом начала XX века, безусловно, оказавшим свое влияние: например, можно вспомнить крестьян на картинах Казимира Малевича. С творчеством Целкова также вполне справедливо ассоциируют знаменитых примитивистов Нико Пиросмани и Анри Руссо. В 1970–1980-х окончательно формируются те черты живописи Олега Целкова, благодаря которым его часто сравнивают с двумя барочными классиками: проявляется пластика объемов, подобная «пышной плоти» на картинах Питера Пауля Рубенса, и глубина «сияющего» и «утопающего» цвета, которому Целков, по его словам, учился у Рембрандта.

Композиции произведений Олега Целкова иконографичны, во многом они образуют своеобразную алфавитно-образную систему, которую нужно исследовать в ее многолетней протяженности. Произведения не поддаются прямому прочтению и, скорее, вызывают ассоциативные мысли и чувства. Главный персонаж — часто «морда», мы видим либо трансформации с его телом, либо его взаимодействие с простыми «базовыми», часто бытовыми, предметами: нож, пистолет, лопата, карты, книги. При этом иногда художник создавал и произведения без своего главного героя. Среди живописных сюжетов встречаются небольшие минималистичные, иногда сюрреальные, натюрморты, коты и предметы быта — редкие произведения, в которых тем не менее безошибочно угадывается живописная манера автора.

Основа художественного языка Целкова — цвет и композиция. Тонкий градиент и использование контрастных оттенков позволяли ему добиваться особой игры светотени.  В позднем творчестве художник убирает из своей палитры все «переходные цвета», сосредотачиваясь на основных спектральных: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый. Он доводит эти цвета практически до пика их возможного существования в восприятии человека, достигая их невероятной интенсивности, почти физического присутствия. V

---

Подробный отчет о сохранности высылается по запросу.