Евгений Юфит на рубеже 1970–1980-х годов стал вдохновителем уникального художественного явления, известного как некрореализм. Его юность и начало творческой деятельности пришлись на особое время — конец советской эпохи, когда соцреализм уже перестал быть собственно реализмом и вместо этого превратился в набор клише-«заклинаний». В то время, как граждане СССР приспосабливались к жизни в обществе, где старость, смерть, технический прогресс, культ мертвых героев и лозунг «В жизни всегда есть место подвигу» образовали самый мрачный сплав, группа молодых ленинградцев начинает по-своему осмыслять эту реальность первоначально в виде шокирующих обывателя панк-перформансов (в которых участвовали и будущие музыканты Андрей «Свин» Панов и Виктор Цой). Молодые люди инсценировали драки в заброшенных домах, общественном транспорте, избивали манекены. В начале 1980-х Евгений Юфит становится неофициальным вдохновителем зарождающегося художественного движения, а затем и визуализирует его, взяв в руки сначала фото-, а затем и кинокамеру. Так появляются серии постановочных фотографий, а затем и ряд короткометражных любительских фильмов: «Санитары-оборотни» (1984), «Лесоруб» (1985) и еще несколько других: черно-белые, немые, снятые в замедленном темпе, при воспроизведении дающие комический эффект. В это же время участники движения находят и термин для его обозначения — некрореализм, разрабатывается его эстетика, в частности, обильное использование «некрогрима». В 1988 году Евгений Юфит работает в экспериментальной мастерской Александра Сокурова, где снимает два фильма уже на профессиональном оборудовании. В это время движение получает широкое признание: в 1990 году оно представляется на выставках в Русском музее и за границей — в Амстердаме, Дюссельдорфе.
Некрореализм изначально появился в качестве противопоставления себя официальному соцреализму, искусству рационально понятой и описанной жизни, но к тому времени уже мертвому. И он исследовал, как в такой ситуации происходит взаимопроникновение мира жизни и смерти. Иррациональность, внутренняя противоречивость темы отразились и в эстетике фильмов. Обильное использование грима и кукол сближает их со средневековой народной культурой карнавала, также посвященного стиранию границ мира живых и мертвых. А хаотические быстрые, почти танцевальные передвижения героев картин — это еще и danse macabre («пляска смерти»), по аналогии с сюжетом из средневековой живописи, символизирующим бренность человеческого бытия.
Представленная на торгах фотография — кадр из фильма Евгения Юфита «Вепри суицида» 1988 года. Фильм состоит из двух сюжетов о самоубийстве, разделенных между собой проясняющей авторскую задумку частью с кадрами физкультурного парада пионеров и военных летчиков, выполняющих фигуры высшего пилотажа в групповом полете. Danse macabre здесь приобретает массовый характер и переливается рябью строевого шага, повествуя уже не только о бренности, но об ужасах бытия человека. Несмотря на пугающий облик, некрореализм по сути своей — движение гуманистическое, за его абсурдом кроется протест против насилия. В «Вепрях суицида» маленькие детали — двое самоубийц и двое летчиков, книга «Милитаризм» на кровати одного из героев, пугающее сходство пионерского шествия с военным парадом — говорят об антимилитаристическом характере картины. Ее герои прощаются с жизнь из-за фатального несоответствия внутреннего чувства и внешнего долга, а мелькающие на фотографии босые ноги пионеров становятся олицетворением этого противоречия. Неоднозначный, как любили некрореалисты, образ символизирует как бессмысленное следование пропаганде, так и решительный отказ от этой действительности, побег к новому счастливому будущему. V
Описание сохранности: Лот №49 в хорошем состоянии. Изображение не выцвело. На работе присутствует незначительное загрязнение.
Подробный отчет о сохранности высылается по запросу.
