Сложную и многослойную композицию этой картины, написанной в 1968 году, можно назвать своеобразной иллюстрацией к воспоминаниям художника о днях его молодости: «…В своих картинах того времени (сейчас оно обозначается как время “сурового стиля”) я писал свою жизнь, которая шла как бы по кругу: пьянство и драки, веселье и печаль. Хотелось запечатлеть быстротечность и театральность нашей жизни. Я совершенно не заботился ни о стиле, ни о модных исканиях в живописи. Всё возникало спонтанно, виденное однажды преломлялось в воображении…». В этой работе появляется его узнаваемое лицо, обрамленное бородой; вместе с лицами еще двух персонажей (жены и ее любовника) оно оказывается вписанным в круг, словно в окуляр калейдоскопа, в котором смешиваются образы печальных воспоминаний. Этот круг подобен полной луне, озаряющей своим тусклым светом уходящий вдаль зимний пейзаж. Словно с некоей высокой точки открывается вид на дома со скошенными крышами, фонарные столбы вдоль дороги, изогнутые стволы и ветви деревьев, темные фигурки людей, бредущих по снежным сугробам к церковной колокольне. На заднем плане картины сквозь ветви виднеется корабль, будто бы вмерзший в застывшие волны. Несколько теплых цветовых акцентов вносит в холодный колорит картины пламя свечи, отбрасывающее блики на лица персонажей. Тепло человеческого тела чувствуется только в женской руке, которая держит свечу, но и ее, кажется, постепенно пронизывает холод – он словно растекается по венам. V