Галерея Треугольник. Интервью с Надеждой Степановой

Галерея Треугольник

Основана: Москва, 2015

Создатели: Надежда Степанова, Алиса Багдонайте

Основательница Надежда Степанова о преимуществах российского рынка искусства, замкнутости российских коллекционеров и отсутствии международных программ.

Про Галерею Треугольник и разделение на молодых и известных

Я живу в Италии, в свое время у меня была здесь своя галерея, я знаю всю местную художественную тусовку, понимаю, как устроен итальянский галерейный мир, и прекрасно в нем ориентируюсь. А вот про Москву я не знала совсем ничего.

Но в 2008 году в Европе начался кризис, который до сих пор не закончился. Поэтому в 2013 году я закрыла бизнес в Италии и решила открыть галерею в Москве.

На мой взгляд, в том, что касается современного искусства, существует два основных типа галерей: те, что работают с молодыми художниками, и те, что работают с уже сформировавшимися, признанными авторами. В Москве это разделение почти не соблюдается, хотя мне оно кажется важным. Если начинается чехарда и все в кучу (галерея сначала заявляет, что она будет работать с молодыми авторами, а потом выставляет известных художников, чтобы были хорошие продажи), это как минимум непрофессионально. Я же, открывая московскую галерею, исходила из западного опыта и изначально решила работать в Москве с молодыми художниками.

Такой тип галереи требует меньших инвестиций и других принципов работы. Ты активно ищешь художников, много общаешься с ними, даешь им в свободное пользование пространство галереи, поддерживаешь, даешь поле для экспериментов и поиска себя. В результате выходит галерея-лаборатория. Именно такой я вижу Галерею Треугольник.

Про то, от чего зависят продажи

Если я верю в художника, в то, что он настоящий, талантливый, и его работы можно продать, — я их продам. Если я сама не верю, то не смогу убедить другого человека потрать деньги. Но кроме моего отношения, есть еще и вкусы публики. На западном рынке вещи эстетически сложные, но концептуально интересные могут продаваться прекрасно, а в Москве другой расклад. Российские коллекционеры предпочитают что-то попроще, что-то эстетически более привлекательное. К примеру, у Кирилла Кто разноцветная надпись понравится больше, чем что-нибудь мрачное. Конечно, и местные коллекционеры могут по достоинству оценить сложную, глубокую, тяжелую и даже мрачную концепцию, но продам ли я ее? Не факт.

Приведу один пример. Кирилл Макаров — хороший живописец. Даже на начальном этапе еще немного в сыром виде все галеристы его хотели, он всем понравился, и все его купили. Мы договорились с Кириллом делать выставку и решили везти его на ярмарку в Вену. И вдруг Кирилл неожиданно решил, что он больше не живописец, отныне он делает принты на компьютере. Возможно, это была дань моде, возможно, просто этап. У него были, безусловно, интересные сюжеты в принтах, но мрачноватые. Я ему честно сказала: «Кирилл, ты, конечно, можешь делать все, что хочешь. Но я скажу тебе как галерист: если тебе интересно еще и зарабатывать, то эти работы мы вряд ли сможем продать. А живопись люди купят». Кирилл тем не менее сделал выставку из принтов, мы, как и договаривались, взяли их на ярмарку в Вену. И когда все российские галеристы и коллекционеры собрались на выставку, они ушли в разочаровании: «А где же тот Кирилл, которого мы хотели?» И тогда художник сам понял, как это работает, принял решение, и на следующую выставку его уже не пришлось уговаривать. Он сделал чудесную, прекрасную живопись! Все пришли и ахнули, и мы все продали. Но Кириллу важно было пройти через это.

Про рынок современного искусства в Москве и Европе

Многие в России жалуются, что рынок искусства умирает, что условия работы очень тяжелые. Я думаю, все это от того, что им просто не с чем сравнивать. Безусловно, в Европе есть много настоящих коллекционеров, которые не в интерьер покупают, а хранят на складах коллекции в тысячи работ. Их знают лично галеристы со всего мира. Но зато и конкуренция в Европе такая, что галерее выжить намного сложнее.

В Москве много денег и люди с ними легче расстаются. Кроме того, в России прекрасная налоговая система, просто чудесная! По упрощенной системе налогообложения я плачу шестипроцентный налог. В Италии, для сравнения, со всего, что ко мне поступает на счет, я сначала плачу 22% налога VAT, а затем идут и остальные сборы.

В России на искусство цены ниже, чем в среднем на Западе. Однако я уверена, что здесь очень плодотворная почва для работы галериста. Мы в России любим культуру, высоко ставим искусство, мы все стояли в очередях в Пушкинский — так нас воспитывали. В Италии этого нет, поверьте. Европейские коллекционеры современного искусства — это определенная ниша, узкая прослойка заинтересованных. В России же круг людей, интересующихся искусством, гораздо шире. На ярмарки, на выставки приходит очень много молодых — пускай это не коллекционеры, но у них есть интерес и деньги. Искусство для них — ценность. Эти люди — зарождающийся класс будущих коллекционеров.

Недавно на встрече Cosmoscow выступал коллекционер Игорь Цуканов, он сетовал, что у любой российской галереи есть лишь три-четыре коллекционера, которые ее поддерживают. Да, это так, но и в Европе у самой крутой галереи будет максимум три-четыре коллекционера. Однако, чем хорошо в Москве, — кроме крупных коллекционеров, здесь есть еще целое поле заинтересованных, с которыми можно работать, которым нравится искусство, и они могут себе его позволить. В Италии уже все сложилось, все устоялось. Искусство покупают люди в возрасте, со стабильной жизнью и бизнесом. На московской ярмарке молодые люди лет тридцати спрашивают, интересуются, что-то покупают — в Италии ничего подобного нет. В России есть большой потенциал и живой процесс, в котором мне интересно участвовать.

Об отсутствии международных программ у российских галерей

В мире принято, что уважающие себя галереи представляют не только национальных художников, но имеют и международную программу. Поэтому на серьезные международные ярмарки отбирают галереи с международной программой. 

Однако в Москве иметь международную программу очень сложно по трем причинам. Во-первых, таможня. Между Европой и Америкой, и даже Китаем нет таких огромных таможенных пошлин, как в России. Да и таких сложностей с визами нет. Во-вторых, Россию в мире так расписали, что образ выходит не самый приятный. Во всех фильмах русские — злые, они главные антагонисты, страшная мафия, убивают людей на улицах. В итоге, если западный художник хочет сделать выставку в Москве, он еще десять раз подумает: а случись что, он свои работы потом обратно заберет? А ноги отсюда унесет?

Когда я делала в Италии выставку американских художников, они все туда бегом бежали. Кто же не захочет поехать в Италию? С Москвой, несомненно, есть и чисто технический барьер, и психологический.

И, наконец, третья причина: в Москве крупных коллекционеров меньше, чем в Европе, но даже те, у кого свои фонды и музеи, в основном коллекционируют только российских художников. Та же ситуация, например, в Китае: китайские коллекционеры покупают китайских художников.

В прошлом году мы делали выставку художника из Сербии. Чудесный живописец, пришли все серьезные московские коллекционеры, сказали: «Как классно, какие хорошие работы!» — но никто ничего не купил. Мы продали лишь одну работу просто потому, что тот портрет был похож на жену коллекционера. То есть покупка была никак не связана ни с именем художника, ни с качеством его живописи.

По определению российские коллекционеры в 90% случаев купят русское искусство. Потому что не знают, не готовы, не ориентируются и не чувствуют себя уверенными в международном контексте. В российском контексте коллекционер понимает: «Ага, вот такая галерея, такое качество живописи, выставки в больших русских музеях, призы на престижных русских премиях — все понятно». В мире — что это за галереи, что за имена, что за премии — многим ни о чем эти названия не говорят. Поэтому и галерист, которому нужно оплатить транспортировку, таможню, визу и проживание, чтобы художник прилетел в Москву, а потом не продавался, еще десять раз подумает.

В итоге галереи по большей части не делают международную программу и остаются лишь национальными.

Об отношениях галериста с коллекционерами

По своему опыту я вижу большую разницу в том, как строятся отношения между галеристами и коллекционерами в Москве и на Западе. В Европе или Америке, когда ты делаешь открытие выставки, то после вернисажа обязательно приглашаешь коллекционеров, художников, куратора, критика на ужин. И там у людей нет такой проблемы, в какой ресторан пойти. Понятное дело, я их не поведу в MсDonald's, но и три звезды Michelin им не обязательны. Это люди, с которыми ты в прекрасных теплых отношениях, им приятна такая компания, им хочется поговорить о выставке, о художнике, о своих последних покупках. Им важно пообщаться, а не статус показать.

В Москве так не принято. Поначалу я пыталась делать то же самое, но через несколько лет работы здесь я вижу, что это невозможно. На «Винзаводе» есть два кафе, но наши коллекционеры в них не пойдут. И они не будут общаться с теми, кого не знают, хотя это такие же коллекционеры или люди, связанные с искусством. Ни в Европе, ни в Америке такого разделения нет, что вот это критик, а это важный коллекционер, который ни с кем разговаривать не будет, да и вообще в такое место не пойдет. В России люди более закрытые, они так запросто общаться не готовы.

В Италии на ярмарках, если ты кому-то что-то продал, очень часто ты с покупателем подружишься, ведь если ему нравится твой художник, значит, у вас уже много общего. Ярмарки для того и делаются, чтобы люди знакомились, дружились. К примеру, в Вене мы как-то продали работу Валеры Чтака мэру города Ахен и ее мужу. Это очень серьезные немецкие коллекционеры, они не над камином повесить картину купили. Тем не менее мы с ними ходили в ресторан, приходили к ним гости, долго разговаривали о современном искусстве — это люди открытые, которым общение с нами было интересно. А в Москве отношения с коллекционерами гораздо более формальные.

О том, как чувствует себя российское искусство на Западе

На Запад российские художники выходят с большим трудом. Отчасти это связано с политическими санкциями — художников, которых прежде приглашали на разные групповые выставки в европейские музеи, теперь не приглашают. А значит, у европейских коллекционеров меньше возможностей познакомиться с российским искусством. Да и CV художников страдает, потому что все коллекционеры смотрят, что художник делал, в каких музеях его выставляли. Если серьезных международных выставок нет, то и интерес пропадает. Сегодня на международной ярмарке русских художников за большие деньги не продашь. Российский рынок современного искусства пока не стал частью международного.

Но это значит лишь одно — нужно засучить рукава и работать. Делать серьезные выставки, создавать программы, подавать заявки на ярмарки, пробиваться на Запад, ехать, показывать, влюблять. Ведь это и есть работа галериста.

О художниках, представленных на аукционе

Я познакомилась с Кириллом Кто когда он пришёл к нам в галерею в начале 2015 года, его привела Алиса Багдонайте, и мы как-то сразу подружились. Как галерист, я люблю работать с художниками, в которых очевидна их чувствительность, искренность, порядочность и тонкая душевная организация. Все эти качества были у Кирилла налицо. До этого я, конечно, встречала на улицах Москвы его красочные надписи и меткие выражения, которые сразу меня «зацепили». Я воспринимала их как поэзию такого большого мегаполиса, как Москва, которая несмотря на свои размеры, сумашедший ритм и изобилие событий всякого рода всё равно оставляет место какой-то лиричности, хрупкости, душевности и, наверное, одиночеству. Кирилл для меня — поэт, выражающий все эти чувства очень ёмко и метко короткими яркими фразами, которые просто не могут оставить человека равнодушным.

С Валерой Чтаком мы тоже познакомились у нас в галерее, его привёл к нам Кирилл Кто. И тоже, как и с Кириллом, мы сразу нашли общий язык и взаимопонимание. Мы как-то сразу договорились о выставке. Чтак очень плодотворный художник и образованный человек с тонким чувством юмора, с ним приятно работать. Я считаю, что на какой-то срок у нас получилось создать настоящее взаимодействие, которое и должно быть у галереи с художником: оно не основывается на договорах и подписях, а рождается спонтанно в силу правильного стечения обстоятельств и какой-то энергетики свыше, когда художник с энтузиазмом создаёт что-то новое и свежее, а галерея уделяет художнику максимальное внимание, организовывает выставки и предоставляет возможность участия во всех более или менее важных мероприятиях, таких как ярмарки, например. Конечно, энтузиазм галериста отражается потом и на продажах. И Валера Чтак, и Кирилл Кто стали для нас неким «лицом» нашей галереи. За четыре года существования, нас стали ассоциировать именно с ними двумя. Надо заметить, что с Валерой Чтаком у меня ни разу не было сложных моментов недопонимания, и как бы ни сложились в дальнейшем наши профессиональные отношения, думаю, я всегда буду испытывать к нему тёплые дружеские чувства.

Работы Кирилла Макарова я увидела впервые на одной из коллективных выставок молодых художников, организованных ЦСИ  «Винзавод». Я люблю хорошую живопись, поэтому работы Кирилла Макарова нельзя было не заметить среди множества других художников. Мне очень захотелось, чтобы он стал художником нашей галереи. Первая его выставка в галерее состоялась в 2017 году. Вторая персональная выставка в 2018 году стала для меня  неожиданностью, потому что она превзошла все мои (и так радужные!) ожидания. Когда ничего не остаётся, как просто воскликнуть «Ах!» или «Wow!!!». Кирилл Макаров — это ещё молодой, в принципе, начинающий художник. Поэтому его потенциал до конца ещё раскрыться не успел. И несмотря на это, он создал серию холстов, где ясно прослеживается его многогранный талант, будь-то колористически, композиционно или с точки зрения содержания. Это тоже поэзия в своём роде. Все работы разные, непохожие одна на другую, они имели большой успех и у коллекционеров, которые тоже следят за его творчеством с самого его начала. В 2019 году мы планируем его третью выставку и его участие в ярмарках, ну и во всех других инициативах, которые собираемся предпринять. Будем с удовольствием следить за дальнейшим раскрытием его таланта и всячески ему способствовать.

Интервью с галеристами-участниками к аукциону ГЕРОИ НАШЕГО ВРЕМЕНИ