Торги закончились
Ринат Волигамси родился в конце 1960-х годов в башкирском селе и еще в детстве увлекся живописью. Получил архитектурное образование в Уфе, где проживает и поныне. Работы Рината Волигамси не случайно напоминают увеличенные пожелтевшие вырезки из старых газет — сюжеты для них он берет из архивных фотографий. Реконструируя типовые образы из советской периодики, художник выбирает самые статичные и размеренные сюжеты: деревенский пейзаж, будни военной службы, но тем неожиданней кажутся искажения, которые в них происходят. Ряды людей воткнуты головой в снег, дома свалены в кучу, летают диски явно инопланетного происхождения, вместо деревьев «чернеют стволы всесезонных грибов» — официальные сводки архивных новостей словно превращаются на наших глазах в «мокьюментари».
Художественный метод Рината Волигамси с одной стороны, во многом обязан сюрреализму и фотореализму, с другой — концептуализму. Художник уделяет особенное внимание поиску емких, лаконичных композиционных ходов, на которых строятся парадоксальные метафоры. Он играет с привычными образами, которые при более внимательном рассмотрении теряют свою реалистичность и правдоподобность, как и любимые им рассказы Даниила Хармса. Волигамси предпочитает не давать трактовок своим работам. По мнению Валентина Дьяконова, куратора персональной выставки художника, прошедшей в Московском музее современного искусства в 2018 году, «Волигамси фрагментирует военных, бараки, зимний пейзаж, чтобы понять, как устроена власть на одной шестой части суши».
Работа «Без названия» концептуально и стилистически продолжает серию автора о загадочном городке Двоегорск. Три фигуры на фоне зданий с деревьями-грибами напоминают работников государственных структур, ведущих секретные разработки в научном институте. Атмосфера тайны и недосказанности рождается благодаря необъяснимости событий, разворачивающихся на картине, и «гризайлевому» колориту, фокусирующему внимание зрителя только на нарративе: мужские фигуры, коробки зданий и грибы, а все детали этого разговора, свидетелями которого, вполне возможно, мы не должны были стать, остаются за рамкой холста. V
