Марс, наряду с Сатурном и Плутоном, составляет часть ансамбля «три царевны подземного царства».

Сюжет о самоаффектированной красавице, приобнимающей ногами некое восставшее из недр архиископаемое, мыслился как интерпретация сюжета «Сила»: в рамках этого сюжета прекрасная дева голыми руками открывает пасть льву, демонстрируя духовную мощь (а вовсе не какую-то другую). Сквозь кармический ветер проглядывают красные терема Токио, а также токийский радужный мост. Парящие в вечернем небе безличные речевые конструкции могут напомнить о традиции привносить в реальные пейзажи написанные на ткани и других предметах поэтические строки — без которых, как кажется носителям этой традиции, пейзаж будет невозможно увидеть должным образом (см. «Сон в красном тереме», 1763).

Фёдор Хиросигэ

 

Культовая франшиза «Сейлор Мун» переносится Хиросигэ на поверхность дерева — вырубается и выжигается, а также выкладывается щепой и опилками. Благодаря цветным лакам изображение получается насыщенным и буквально сочным, переливающимся на свету. Масштабные композиции по своему устройству напоминают исторические полотна и воссоздают сцены из аниме, а более «портретные» работы запечатляют узнаваемые образы героинь: где-то в полный рост, а где-то лишь характерными выразительными глазами. Каждая из девушек-воинов символизирует собой четыре планеты — Сатурн, Марс, Плутон и Венеру, благодаря чему творческий мир Федора Хиросигэ словно разрастается до масштабов вселенной. Героини становятся идеалом, настоящими богинями, которых художник стремится приблизить, сделать материальными, отчего выкладывает их фигуры поверх древесиной. Кроме того, для Хиросигэ «Сейлор Мун» — это символ беззаботного детства, воспоминаний о просмотре аниме со своими друзьями. Яркий кропотливый рисунок фантазийных персонажей совмещает в себе и планетарный масштаб, и уютную камерность.

Дерево как художественный медиум долгое время ассоциировалось лишь с ремесленнической деятельностью, пока в середине XX века не было вновь открыто деятелями искусства. Тогда современные художники начали создавать масштабные деревянные скульптуры и объекты, экспериментируя с разнообразными концептуальными и техническими подходами. Фёдор Хиросигэ продолжает развивать это направление, однако обогащает его характерными чертами молодого санкт-петербургского искусства. Привычным музейным формам художник предпочитает то, что всегда было принято считать любительским: техника выжигания по дереву, зачастую ассоциирующаяся с детским и наивным, доводится Хиросигэ до совершенства и демонстрирует его виртуозное владение материалом, а работы впоследствии выставляются в лучших институциях страны. V