Еще при жизни Элий Белютин, его личность и творчество, стали обретать статус легенды. О нем с придыханием говорили ученики и последователи — члены организованной им в 1950-х студии экспериментальной живописи и графики «Новая реальность». Среди них было немало профессиональных художников — мастеров разных видов искусства, главным образом, прикладного. Параллельно с выполнением официальных заказов они с упоением занимались по системе Белютина, которая открывала путь в мир свободного творчества. Его занятия не обучали художественному ремеслу, но были способны дать нечто большее: возможность ощутить себя свободным в атмосфере духовной несвободы.
Его понимание искусства резко отличалось от общепринятого и допустимого в рамках господствующей советской идеологии. Произведения Белютина и его учеников стали мишенью критики Н. С. Хрущева во время посещения им в 1962 году выставки «30 лет МОСХ» в Манеже. Несмотря на запреты и преследования, деятельность студии продолжалась. После 1962 года ее главной творческой базой стала дача Белютина в Абрамцеве. Студийная работа велась здесь с весны до поздней осени. Обычной практикой были ежегодные выставки-смотры, проходящие на природе под открытым небом. Наследие студии велико, недавно состоялись большие ретроспективные выставки творчества ее участников почти за полвека: в Русском музее в 2014 году и в Московском музее современного искусства в 2017 году.
Масштабный холст воспринимается Белютиным как арена действия. Его картина создает вокруг себя поле смыслов. В соответствии с «теорией всеобщей контактности», сформулированной художником, она становится местом сложного взаимодействия автора и зрителя, творца и его произведения, объекта искусства и того, кто его воспринимает. Сила ее воздействия заключена в экспрессии формы, цвета, открытости авторского жеста. Эта пластическая свобода — факт, заслуживающий особого внимания, ведь работы писались в годы политического и культурного застоя.
Художественная реальность произведений Белютина многомерна и не поддается повествовательному описанию, превосходя его в богатстве смыслов. В представленной работе «Мать и сын» художник трансформирует традиционный для мирового искусства сюжет Мадонны с младенцем, исследуя тему материнства. Образ матери и ребенка появляется в работах Белютина в 60-х годах и с тех пор становится одним из лейтмотивов всего творчества художника. Однако если обычно две фигуры сливаются в единую абстрактную композицию, которую едва ли можно разобрать на отдельные фрагменты, то в работе 1990 года художник углубляется в фигуративность и запечатляет два четко различимых изображения. Образы, составленные из множества линий и геометрических фигур подводят зрителя к «модульной живописи» Белютина — уникальному авторскому стилю, который выстраивает нарратив в работе с помощью особого языка символов. Композиция холста напоминает иконографический извод Владимирской иконы Божией Матери: Богородица держит младенца, а он протягивает к ней руку. Выразительный жест решается Белютиным в минималистичной манере, что не убавляет у изображения драматизма: лазурно-голубая рука ребенка, являясь главным цветовым и фигуративным контрастом работы, становится и композиционным центром, который мгновенно приковывает внимание.
Символичен и фон работы — насыщенный бордовый отсылает к цвету одеяний Богородицы из традиционной иконографии. Цвет фигуры-матери — зеленый: являясь составным, он включает в себя несколько оттенков, один из которых — желтый, цвет фигуры-младенца. Так на полотне Белютина ребенок буквально становится «частью» матери, ее составным элементом. Отбрасывая излишнюю образность, Элий Белютин делает главными действующими лицами своих полотен цвет и форму, создавая изящное воплощение своих философских и творческих идей. V
Подробный отчет о сохранности высылается по запросу.
