Женские образы на картинах культового художника-нонконформиста Петра Беленка — большая редкость. У него был свой изобразительный «канон» — верхняя часть любого полотна с абстрактными космическими объектами всегда занимала большую площадь полотна. Широкие мазки краски, очерчивающие сферические формы, брызги, создающие целые россыпи звезд, — художник создавал необъяснимый космос, наполненный неведомой человеку силой и энергией. Но если на картине появлялся женский образ — все разрушалось, и именно женщина затмевала любые планеты и звезды, как на представленной на торгах работе.
Петр Беленок начал работать как живописец во время космической гонки, в период расцвета и популяризации наследия русских космистов в СССР. В конце 1950-х отказался от карьеры скульптора-монументалиста и выбрал свободное искусство и создание собственной живописной вселенной. Живописные адепты русского космизма, среди которых художники Александр Сардан, Василий Кандинский и Павел Филонов, верили, что человек должен выйти за пределы отведенной ему на Земле территории и подчинить себе космическое пространство. В предисловии к антологии «Русский космизм» философ Борис Гройс отмечает: «Технология в целом должна стать технологией искусства». Витавшие в воздухе идеи и настроения отразились на искусстве Беленка. Он заселяет свои холсты фигурками людей, вырезанных преимущественно из спортивных журналов, которые наблюдают за огромными космическими телами. Беленок одним из первых начал работать с фотографиями, осознанно заостряя взаимоотношения трех начал: космогонической символики, экспрессионистского жеста и натуралистического фотоизображения. В его работах есть неистовая вера в людей, в торжество разума.
«Последние несколько лет жизни в Москве картины Петра Беленка постепенно вытеснили у меня со стен картины других художников. На картинах изображены большей частью современного вида мужчины, застигнутые неведомыми катаклизмами. Мужчины бегут, спасаются, а над ними разрываются какие-то диски, кольца, то ли это расплавленная порода, магма, внеземное вещество, часть расколовшейся тверди», — писал друг и ценитель творчества Беленка Эдуард Лимонов в очерке «Московская богема». V
Присутсвуют следы времени. Подробный отчет о сохранности высылается по запросу.
