Торги закончились
Представленное на торгах полотно «Фабрика-рыба» относится к раннему периоду творчества Вадима Фишкина. На глубоком темно-синем фоне художник изображает силуэт кита, внутри которого полным ходом идет производственный процесс, — кубообразные объемы фабрики с высокими трубами исторгают из себя клубы дыма. Абсурдистское совмещение живого и неживого, органического и механистического, возможно, является иронической отсылкой к пафосу «производственников» советского авангарда 1920-х годов. Художники и архитекторы стремились к функционализации и регулированию жизненных процессов нового, только зарождающегося, общества, совершая интервенцию в приватную сферу человеческого быта. Достаточно вспомнить знаменитую фразу, приписываемую главному теоретику и практику функционализма Ле Корбюзье, — «Дом — это машина для жилья» и получившие распространение на территории молодого советского государства дома-коммуны и фабрики-кухни. Отбросив кисти, художники левого фронта, а в особенности конструктивисты, с упоением создавали дизайн предметов мебели и бытового обихода, а также занимались изобретением функциональных по своему назначению объектов, как, например, знаменитый «Летатлин» — индивидуальный летательный аппарат Владимира Татлина, так никогда и не поднявшийся в воздух. Романтические идеи переформатирования человека через обновление окружающей его среды и вера в безграничные возможности технического прогресса на излете существования СССР, в 1990 году (когда Вадим Фишкин создает свою работу) звучат как далекие и, обнаружившие свою практическую несостоятельность, утопические проекты.
О художнике:
Творческое становление Вадима Фишкина происходило в середине 1980-х годов, в переломный момент отечественной истории. На фоне крушения СССР молодой художник, окончивший Московский архитектурный институт, сближается с авангардистской группой «Чемпионы мира» (Константин Звездочётов, Гия Абрамишвили, Константин Латышев, Андрей Яхнин). Как и положено чемпионам, они сразу стали классиками, осуществив «ряд беспрецедентных по масштабу и смелости замысла жестов». В основном это были манифестации, прокламации и акции, пародирующие практики и систему устройства современного искусства. Идейность они заменили подчеркнутой бессмысленностью, разговорам предпочитали действия, заумным трактатам — яркую живопись.
После распада группы в 1988 году Вадим Фишкин продолжил свою творческую деятельность и занялся поисками индивидуального стиля. В 1990 году художник эмигрирует в Словению, где живет и работает в настоящий момент. Его творческий метод в начале 1990-х годах претерпевает кардинальные изменения. Художник обращается к работе с пространством и светом, создавая технологически сложные, тяготеющие к минималистской эстетике инсталляции и проекты сценографии в рамках сотрудничества с европейскими театральными площадками. Интерес Фишкина к современным технологиям и научным разработкам сопряжен в его искусстве с размышлениями о вечных проблемах человеческого бытия, поиске веры и смысла жизни, тщетности амбиций и быстротечности жизни. Художник принимал участие в Венецианской биеннале в 1995, 2003 и 2005 годах, первой биеннале «Манифеста», прошедшей в Роттердаме в 1994 году. Работы Вадима Фишкина находятся в собрании Русского музея, ГЦСИ, Center Pompidou (Париж), Moderna Galerija (Любляна). V
Подробный отчет о сохранности высылается по запросу.
