«Через работу памяти свет идет из прошлого и... высвечивает из мрака то, что не принадлежит минуте, что будет жить вне времени и расстояния, всегда близкое, стоит только протянуть руку», — объясняет свое художественное видение Олег Васильев в одной из теоретических статей. Этой фразой можно метафорично описать и картину «Свобода в ночном тумане». Судя по названию, здесь изображен вид на Гудзон, но этот пейзаж более чем загадочен. Упомянутая в названии cтатуя Свободы едва различима вдалеке — по сути, о ее присутствии мы можем лишь догадываться. Нет сомнения и в том, что пейзаж написан художником по памяти — так далеко он отошел от оригинала.

Много рассуждающий в своих работах о пространстве картины Олег Васильев снова экспериментирует, заставляя заглянуть зрителя «в окно», в своеобразный портал, который напоминает загадочную черную коробку с открытыми дном и верхом. Взглянув на картину, мы начинаем ощущать себя сопричастными какому-то не совсем понятному таинству. Картина написана вскоре после переезда автора в Нью-Йорк и относится к работам, отражающим впечатления художника о городе, которым просто невозможно не впечатлиться. И здесь Васильев уже не ностальгирует по России, а напротив, пытается почувствовать новый мир, который его, совсем уже немолодого человека, теперь окружает.

Однако в технических и композиционных приемах художник остается верен себе. Картина разделяется на три пространственных плана: центральный — пейзажный, затем идут границы упомянутого выше «портала», создающего четкую трехмерность, и уже за ним мы видим расходящиеся во все четыре стороны спектральные потоки света. Это характерный мотив творчества художника начиная с 1970-х годов, придуманный им под влиянием идей Владимира Фаворского и произведений русского конструктивизма. Каждый из планов можно воспринимать и как фигуративный, и как абстрактный — Васильеву часто нравилось балансировать на этой грани.

Центральный пейзаж написан в стиле дивизионизма, в любви к которому Олег Васильев не уставал признаваться всю жизнь: в сиренево-розовых тонах изображены водная гладь и световая полоска вдали, на которой угадываются ночные огни, сливающиеся из-за отдаленности с линией горизонта. То, что мы не различаем «главного героя» картины, cтатую Свободы, с философской точки зрения автора, вполне логично, ведь он занимается фиксацией воспоминаний, суть которых — свет, делающий их бессмертными. «Во всей моей работе я пытаюсь соединить происходящее в разном месте в разное время при разном свете. Это поиск в памяти очень разных вещей. Соединение воедино приводит их в действие», — объясняет художник.

Метафоричность заложена не только в мерцающем образе монумента, присутствие которого так до конца и не ясно, но и в самом слове «свобода». Олег Васильев не раз говорил в своих интервью и воспоминаниях, что переезд в США в 1990 году для него был актом обретения полной свободы, которая отсутствовала в его жизни на родине, даже несмотря на то, что случилась перестройка и советская тоталитарная система стремительно разваливалась. Ему чрезвычайно долго не хватало этого глотка свободы, так важного для художника: в СССР его единственная персональная выставка провисела всего один вечер в московском интеллектуальном кафе «Синяя птица» в 1968 году. Олег Васильев часто цитировал знаменитое стихотворение Всеволода Некрасова (1964):

Свобода есть, свобода есть, свобода есть,
Свобода есть, свобода есть, свобода есть.
Свобода есть? Свобода!

И даже позднее, в 1995 году, художник напишет картину, где cтатуя Свободы будет изображена вместе со словами этого стихотворения.

Статуя Свободы — первое, что видели иммигранты, приезжающие в Новый Свет по морю. Она приветствует всех, жаждущих новой жизни на новом континенте, или просто тех, кто захотел познакомиться с американской цивилизацией. Но в полотне Олега Васильева мы ощущаем эфемерность: свобода — во многом философская категория, и достичь ее в полной мере часто сложно и не всегда возможно. Свобода — это фата-моргана. V

---

Публикации
Oleg Vassiliev. On Black Paper. 1994–97. Columbus: Neil K. Rector. P. 79

Провенанс
Sotheby's London, Russian Pictures. Ноябрь 2017, лот 150