В истории московского андеграундного искусства второй половины XX века имя Анатолия Зверева стоит особняком. Известный своим сложным характером и окруженный городскими легендами, он создал самобытный художественный стиль, темпераментный и экспрессивный. В работе Звереву не нужен был предварительный рисунок, из хаотичных на первый взгляд пятен и линий рождался точный искомый образ. Будучи мастером импровизации, он мог создать художественное произведение за несколько минут, при этом писал с натуры, сохраняя полную узнаваемость модели. Художниками, повлиявшими на его творчество, были французские фовисты и Ван Гог (иногда Зверева даже называли «русским Ван Гогом»): стихия цвета так же важна для Зверева, как и линия.

«Портрет Полины Лобачевской», подруги Зверева, написан в 1978 году. Лобачевская хорошо знала художника лично, видела его за работой, много раз была его моделью, а впоследствии стала арт-директором «Музея АЗ», посвященного наследию художника. Она вспоминает день их знакомства в 1956 году: «И вот — первый взмах руки! Пауза. Прицел. И сильный мазок. Несколько коротких энергичных линий, прочерченных ножом-мастихином. Еще один прищур правого глаза, еще несколько, как бы вдавливающих краску в холст, движений ножом в полном молчании. И, наконец, появляется кисть. Он яростно ввинчивает ее в поднос-палитру, смешивает краски… и снова слова-словечки, шуточки и легкое порхание кисти. Потом, когда мне довелось наблюдать эти сеансы достаточно часто и порой со стороны, когда Толя рисовал кого-либо из знакомых, я уже понимала, какая огромная затрата энергии, какое глубокое сосредоточение душевных сил стоит за этой внешней легкостью».

В портрете видна характерная живописная манера Зверева: смелые линии и пятна краски. Он писал его, как и остальные, быстро, как бы боясь ошибиться, если вдруг остановится. За кажущейся незавершенностью и небрежностью работы виден интуитивно пойманный проницательным взглядом художника образ модели и то неповторимое, что отличает ее от остальных: задумчивый взгляд, овал лица, наклон головы. Лобачевская предстает перед нами уже не юной девушкой, а зрелой женщиной — в момент написания работы ей было 49 лет. Она вспоминает, как каждый свой сеанс Зверев начинал фразой: «Садись, детуля, я тебя увековечу».

Женский портрет был одним из любимейших жанров Зверева. Представленная работа принадлежит периоду, когда он много экспериментировал с маслом, открывал для себя этот материал после привычной акварели. Работу отличает хаотичная живопись, состоящая из подтеков, мазков и процарапанных прямо по маслу линий. Фигура модели как бы проявляется из массы краски и практически сливается с фактурным, неравномерно записанным фоном, тонет в нем, вернее, является с ним одной плотью. Множество мазков и множество цветов образуют единую вибрирующую плоскость-палитру. Зверев мастерски работает с цветом, смешивая друг с другом противоположные цвета, на фоне картины особенно выделяются ярко-красные губы модели, темно-зеленая одежда и иссиня-черная копна волос. Зверев трижды оставляет свою подпись — широкий росчерк «АЗ», в четвертом же углу им вторит датировка картины — размашистые цифры «78», написанные прямо поверх цветного фона. В итоге, буквы и цифры становятся такими же участниками цветовой и линеарной игры полотна и воспринимаются как его неотъемлемая часть. V