«Я начал работать над серией "Хроники пижамных вечеринок" в ковидное время, в 2020 году. Изначально все картины и рисунки задумывались как целостный выставочный проект. Затем, уже в связи с изменением исторической и социально-политической ситуации, проект этот я счел уместным завершить. Но работы остались, и те проблемы, которые были в них поставлены, как мне кажется, сохраняют актуальность. Главная идея серии — показать состояние общества, оказавшегося в экстремальной, не имевшей аналогов в обозримом прошлом ситуации — в изоляции, обернувшейся невозможностью поддержания нормальной профессиональной, социальной и культурной жизни.
В считанные недели большая часть человечества обнаружила себя безвольно сидящей в пижамах на диване, стряхивая крошки и пристраивая поудобнее планшет. Без единого шанса совершить даже привычную прогулку. И само превращение квартиры или комнаты в аналог тюремной камеры с художественной стороны мне показалось чрезвычайно плодотворной идеей, поскольку она формировала жесткий принцип пространства, что для художника очень важно — значимость его во многом и определяется способностью работать с пространством. И здесь мне открылся специфический, предельно сжатый, ограниченный, замкнутый, тесный вариант пространства — частный мирок человека, оказавшегося на карантине и вынужденного дальше как-то жить. Вот эта новая реальность — твоя комната, твои диван или кровать, твоя раковина с зеркалом, в котором отражаешься ты сам в своей дурацкой пижаме.
Мир привычный закончился, сгинул, но живы мы, и наша нынешняя реальность решительно преобразовалась — уплотнилась, сгустилась, обрела предельные интенсивность и концентрацию. Когда в ограниченной, замкнутой среде разыгрываются привычные человеческие драмы, то все конфликты, радости, горести, их образующие, переживаются с несравнимо большей остротой. Ведь за пределами твоей камеры как будто больше и нет ничего, окружающий мир как бы перестал существовать.
Почти все картины, которые должны были войти в серию, схожи по своему построению: действие собирается в узком сегменте пространства. Это своего рода живописный рельеф — персонажи буквально втискиваются на передний план, еще немного, и они будут сплющены, раздавлены. Действующие лица показаны в странной одежде — пижамах-кигуруми, которые представляет собой костюм, воспроизводящий черты популярных героев массовой культуры. В изоляции человек должен, казалось бы, оказаться наедине с самим собой. Но внезапным образом он предстает в усложненном варианте. Его сущность удваивается. Да, он мог бы постесняться надеть пижаму в виде розового единорога, волка или кролика на людях. Но, заточенный в своей комнатке, он наконец даёт себе волю.
С чисто пластической точки зрения здесь встает поистине захватывающая задача. В аскетичной, замкнутой среде человек неожиданно обнаруживает совершенно иные качества, проигрывает причудливые мизансцены, мимикрирует под зооморфных и фантастических существ, исполняет таинственные ритуалы и церемонии».
Егор Кошелев
Работа экспонирвалась на персональной выставке Егора Кошелева «Гештальт художника или внезапная ретроспектива» в ММОМА.
О художнике:
В 2003 году Егор Кошелев окончил Академию им. С.Г. Строганова (отделение монументальной живописи), а в 2006 году, защитив диссертацию о Тинторетто, получил кандидатскую степень по искусствоведению. Благодаря академическому образованию он блестяще владеет художественным мастерством. Однако в творчестве Кошелева реалистическая школа советской живописи стала всего лишь базой, в которую вклиниваются и которую трансформируют самые разные стили. Кошелев использует историю искусства как багаж, из которого достает различные историзмы — от маньеризма до футуризма и неограффити. Как будто Якопо Понтормо, Пабло Пикассо или Умберто Боччони вдруг попали в ХХI век и стали соавторами современного художника. Используя разные художественные языки, он не переписывает историю искусства, но добавляет их в свое творчество, как краски в палитру.
Ранние проекты Егора Кошелева были связаны с эстетикой граффити: сам художник некоторое время занимался этим видом уличного искусства. Знаковые системы эпохи высоких технологий, ее коды были переосмыслены с большой долей иронии. Затем в центре его внимания оказалась фигура художника: для него, как и для многих сегодня, автор оказался даже интереснее собственного произведения. Так появился сюжет о выдуманном художнике — сюрреалистичный, пародийный, но также полный самоанализа.
«Последний художник» — альтер-эго Егора Кошелева: рефлексирующий и амбициозный персонаж, характерный для московской арт-сцены тип «молодого художника». Он — организатор подземного (читай: андеграундного) сопротивления, которого поддерживают скромные обитатели недр. Землеройки, крысы, кроты, сколопендры — члены нового художественного сообщества, представители «крысиного концептуализма», «акционизма кольчатых червей» или «абстрактной живописи кротов».
В последнее время художник занимается переосмыслением модернизма и его формальных приемов, оставшихся в далеком прошлом, вне современной арт-моды. Как, например, принцип симультанности движения, характерный для футуризма, или круговой показ пластической формы при помощи рассечения пространства и объема, присущий кубизму. Только вместо скрипок, над которыми колдовали кубисты, Кошелев препарирует бумажные стаканчики из-под кофе, мусорные ведра или наушники. Впрочем, этот эксперимент — не самоцель. Главное для художника — исследовать, как приемы футуризма и кубизма могут отразить оптику взгляда человека цифровой эпохи. Игра со стилями прошлого в чем-то напоминает моду на винтаж — это возможность выделиться из толпы и в то же время остаться уникальным и современным.
Лауреат премии Strabag Kunstforum (2012). Работы в коллекциях ММОМА, Государственной Третьяковской галереи, Государственного Русского музея, Государственного музея-заповедника Царицыно. V
Подробный отчет о сохранности высылается по запросу.
