Alexey Kallima
CITY OF ROADS

VLADEY приглашает на персональную выставку Алексея Каллимы, известного московского художника, родившегося в Грозном и получившего образование в Краснодаре. Из потока молодого поколения, которые принес с собой миллениум, его имя было одним из самых ярких: парвеню, без знакомств и связей, Каллима с момента появления в столице как-то сразу оказался в самой гуще художественной жизни. «Галерея Франция», некоммерческое пространство, которое художник организовал в своей мастерской, быстро стала центром разнообразных коллективных проектов и экспериментов, без которых сегодня уже нельзя представить историю современного отечественного искусства.

Художник-поэт, романтик «с востока», певец стремительности, Алексей Каллима отличался своеобразной художественной манерой, в основе которой был легкая эскизная графика. Казалось, что его воображение и чувства слишком быстры и переменчивы для живописи. Каллима предложил искушённой столичной публике некий энергетический коктейль, основными компонентами которого были сияние (вместо цвета) и экспрессивность графического рисунка.

Эпоха после миллениума принесла с собой новое понимание света, поскольку у цифровой иллюзии в основе – светящийся экран, и Алексей Каллима реагирует на новую эстетическую данность, вводя яркую цветную материю как некое поле/пространство, в котором его кисть, мелок, угольный стержень, карандаш, одним словом – стилос плетет и вывязывает свои рисунки. С греческим прототипом (στῦλος, палочкой, выдавливающей рисунок по восковой поверхности) тут много связей: прежде всего, способ оппозиции штриха плотной материальности фона. Так, в самом начале творчества Каллимы белые линии «Адидас» вспарывали черноту чеченского костюма, а контуры тела гурий – золотое сияние рая. Затем к цветным материям, которым противостоит рисунок, добавилась красно-коричневая сангина.

Иллюстративность авторской манеры Алексея Каллимы воплотила дух времени, стала ответом на повсеместное распространение цифровых технологий изображения, антиподом компьютерной иллюзорности. В то время, как цифровая иллюзия возникает как бы ниоткуда, она универсальна и по стилю «ничья», графический рисунок органичен автору, вторя движению его руки и характеру.

Во втором десятилетии нового века к своим экспрессивным ракурсам автор добавил урбанистический вид сверху, при котором картина начинает напоминать карту. Вероятно, в этой смене оптики можно найти отзвуки социально-политической жизни – городская среда, многофигурные композиции с жесткой структурой несли в себе ощущение регламента и ограничений. При этом цветная воздушная среда, служившая фоном рисунку, уступила место материальности самого листа – или холста. На проекции сверху из окна высотного здания, как в работах из серии «Серые дни», рисунок уже не противостоит материи, он будто придавлен к ней, не в силах сопротивляться земному притяжению.

Тем не менее в этих работах задействована та же схема осмысления аморфной материи посредством собирания ее графическим рисунком. Это близко к концепции произведения искусства Жиля Делеза (феноменальная популярность трудов которого пришлась именно на поколение Каллимы): «от чувственной поверхности к сверх-чувственной плоскости», то есть вытягивание события из глубины «переживаний» к метафизической поверхности, на которой только и возможно обретение смысла. Сверх-чувственность отличает и манеру волюнтаристского иллюстрирования Алексея Каллимы – в противовес унылому фантазмированию компьютерной графики.

Безусловно, в таком подходе к изображению очень много от ума и интеллектуальной интуиции, которая подразумевает некоторое отстранение от предмета наблюдения. И, наверное, нет никакой случайности в том, что в момент максимальной дистанции, которую принесла с собой недавняя пандемия, Каллима начинает работать над серией городских панорам – безлюдных, раскинувшихся в полной свободе и независимости от своих создателей/обитателей.

Город-дорог – авторское название выставки само по себе аттракцион: палиндром предполагает катание вперед-назад. И в работах много энергии, движения. В серии на тему путепроводов читаются чаплиновские «новые времена»: конвейер и тотальная машинерия. Это энергия новой цивилизации – «старая» Европа, как известно, не пускает в города автобаны, ставит преграды машинам, запрещая их въезд в центр города. В нашей столице это, разумеется, не так.

Ощущение свободы, если помнить социальный контекст 2020-2021 годов, поражает. Художник отважился изменить привычному антропоцентризму и вывел главным героем саму городскую ткань – надежда на ее саморегулирование звучит в унисон с удивительным самоочищением в те дни ткани природной, как вновь голубая вода в каналах Венеции.

Экстатические панорамы, акробатическая графика развилок и эстакад сочетаются здесь с возвращением к цветной стихии ранних работ, восковому воздуху, который меняет оттенки и плотность от розоватой дымки до витражного калейдоскопа. Одной из несомненных колористических удач является полотно «Дракон деконструкции», где плачущее вечернее небо сопоставляется с пылающим золотом руин, которое поглощает дракон-строительный кран.

Картографическое начало здесь тоже присутствует – с высоты птичьего полета написаны «Переход» (полицейский автомобиль у подземного перехода), «Лужи на Спартаковской» (отпечатки шин на заснеженном асфальте), «Электробус». Однако и в этих случаях художник находит внутренние силы противостояния невыносимой гравитации, связанной как с природой, так и государством: яркий свет перехода подсказывает возможную траекторию побега, свето-водная сияющая «подушка» под едущим автобусом дарит надежду взлета.