VLADEY X Ирония в искусстве
11 марта 2021
Лот 15. Олег Кулик. Сердце, 2017. Стартовая цена €1,000
13 марта артбиржа VLADEY X представит более тридцати шедевров от звезд арт-сцены России, Беларуси и Украины. В эту субботу художники покажут, как виртуозная ирония и тонкий юмор превращают жизнь в настоящее произведение искусства. Отбрасываем излишнюю серьезность и переносимся в неунывающий мир современного искусства!
Ренессанса Лукас ван Лейден через
изображение двух супругов, играющих
в шахматы, рассказывает о взаимоотношениях
в семье. Лукас ван Лейден. Игра в шахматы,
1508. Берлинская картинная галерея, Берлин,
Германия. Источник: wikipedia.org
Страх взросления и стремление всегда оставаться беззаботным и свободным — эти чувства трансформировались на холсте живописца Павла Аксенова в красочные догонялки между роботом и мальчиком. Сам мотив игры имеет широкое распространение в культуре и уже начиная со средневековья попадает в искусство для аллегоричного отображения взаимоотношений между людьми. Так, в эпоху Ренессанса популярность набирает изображение шахматной игры, партии которой могли много рассказать о сюжете самого полотна.
Павел Аксенов иронично трансформирует многовековой мотив, обращаясь в своей работе к советскому мультфильму «Необыкновенный матч» 1955 года. Его счастливая концовка, в которой роботы проигрывают остальным персонажам, так как играли в футбол нечестно, намекает на удачный финал и этих догонялок между двумя героями: как близко бы ни был деревянный робот он никогда не догонит мальчика, устремившегося вперед за ярко-красным мячом. Иронизируя над сложными внутренними переживаниями и переводя их в контекст детского, в котором главное — это честность и доброта, и где все подчинено неизменно счастливому финалу, Павел Аксенов призывает относиться менее серьезно к всевозможным перипетиям в жизни.
Флегеля, основателя немецкой школы
натюрморта. Георг Флегель. Натюрморт
с рыбой и бутылью вина, XVI век. Лувр,
Париж, Франция. Источник: artchive.ru
Ринат Волигамси известен живописными холстами, копирующими эстетику пожелтевших фотографий из советских газет, однако в работе «Ничего не…» 2006 года привычная техника дополняется редким для работ художника элементом — текстом. Здесь Волигамси с присущей ему постмодернистской игрой с устоявшимися образами и символами переосмысляет знакомое выражение «ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу». Нанося его поверх изображения мертвой мухи, Волигамси создает ироничную работу: ведь мертвое существо действительно ничего не видит, не слышит и уж точно ничего не скажет. Издавна образ мухи в живописи обладал особенным значением. Так, изображение насекомого превратилось в знак высокого живописного мастерства из-за множества деталей, требующих детальной прорисовки: по легенде, традиция пошла от Джотто, который однажды настолько реалистично изобразил муху, что его учитель Чимабуэ пытался смахнуть ее рукой. Подтверждения этой истории не существует, однако образ стал очень популярен в более поздних школах натюрморта.
Легко играя с культурными кодами, а также глубоко разбираясь в истории искусства, Волигамси подходит к своему творчеству с постмодернистским юмором, позволяющим ему наделять свои холсты новыми неожиданными смыслами.
«Одним из важных качеств современного искусства является его способность к самоиронии» — считает белорусский художник-концептуалист Михаил Гулин. В его творчестве социальные клише, острые вопросы современности, а также общественно-политические проблемы исследуются через устоявшиеся массмедийные образы и знаковые культурные отсылки, которые нередко помогают вскрыть абсурдность того или иного феномена. Избрав иронию своим главным оружием, Михаил Гулин рассуждает о процессах, происходящих в современном искусстве, в ходе чего добродушно смеется не только над его участниками, но и над самим собой. Именно это происходит в работе «Омар» из серии «Новейшая история», где серьезный музей изображается в яркой анимационной стилистике. Холст отсылает не только к знаковому китчевому омару Джеффа Кунса, но и к холстам британского художника Филипа Колберта, чьим излюбленным приемом также является ирония, а героем — лобстер. Нагромождая в своих работах множество ярких деталей в стиле гипер-поп, Филип Колберт соединяет мировую историю искусства и современную цифровую культуру, в процессе чего делает из абсолютно разных феноменов — один, идеально подходящий для человека сегодняшнего дня, привыкшего мыслить яркими картинками.
Слева: Филип Колберт. Сцена охоты I, 2019. Источник: МАММ.
Справа: Джефф Кунс. Лобстер, 2003. Источник: jeffkoons.com
Совмещая реальное и вымышленное, делая из своих героев персонажей-мультяшек, Михаил Гулин дарит своему зрителю возможность посмотреть отстраненно на происходящее здесь и сейчас, а также говорит с современным человеком на понятном языке, символы которого мгновенно вызывают чувство узнавания и веселый смешок.
снимка, помещенная в деревянный
киот с украшениями из конфетной
фольги, 1960-е года. Источник:
vera-eskom.ru
Иронизирует над повседневностью через китч и художница Лариса Звездочётова-Резун. В 80–90-е года на андеграундной московской художественной сцене она представляла одесский авангард, привнося в искусство того времени характерный юмор, а также новые необычные материалы. Звездочетова использует текстильные ремесленные изделия: войлок, вышивку, различные виды тканей, ковры, которые затем совмещает с традиционными народными техниками и образами с советских плакатов, а также из кинематографа и литературы. Яркая лубочная работа «Ревмапластырь», выполненная в уникальной живописной технике, производящей впечатление настоящей вышивки, и украшенная ассамбляжем из пластмассовых нарциссов, отсылает к произведением народного творчества, которыми нередко украшались жилища, особенно в деревнях. Кроме того, подобная техника использовалась для оформления самодельных икон в XX веке, когда изделий, выполненных профессиональными иконописцами, было не достать.
По-доброму иронизируя над простым, но при этом родным и знакомым укладом жизни, Лариса Звездочётова-Резун через имитацию характерных для него техник демонстрирует красивое в повседневном: в ее искусственных нарциссах и ярких китчевых оттенках открывается прекрасное и даже нечто пронзительное, говорящее о культурной идентичности человека, выросшего в советской и постсоветской культуре.
с монумента «И. В. Сталин» в Ереване.
Опубликовано в журнале «Советская
архитектура–ІІ». М., 1953. Источник:
synthart.livejournal.com
В своей работе 2002 года «Копии рельефов флагштоков монумента Сталина в Ереване» художница Мария Константинова продолжает говорить на языке концептуализма. Автор воспроизводит архитектурные элементы одного из самых знаковых памятников архитектуры соцреализма, соблюдая пропорции и детали оригинала, а в названии непосредственно сообщает о проделанном действии: она создала «копии». Это прямо тождественно работе 1965 года Джозефа Кошута, с чьих трех стульев (стула-предмета, фотографии стула и словарной статьи про стул) и начался концептуализм в современном искусстве. Однако Мария Константинова идет чуть дальше. Во-первых, она опускает текст, который является неотъемлемой составляющей произведений искусства концептуализма. Во-вторых, она выбирает очень прямолинейную форму для воссоздания объемов на плоскости, и делает текстильный «выпуклый» объект на холсте. В-третьих, она цитирует советские армейские символы. Стилизованные крылья из четырех перьев, адмиралтейский якорь, скрещенные молоток и французский раздвижной ключ с пятиконечной звездой слева отсылают к знаку авиации ВМФ; скрещенные молнии и звезда на фоне крыльев справа — к эмблеме войск связи, которые вместе прочитываются как образ доблестной победы над идеологическими врагами. Создавая из них подобие мягкой игрушки, Мария Константинова проводит параллель с «набитым чучелом» и дает выход неподдельной иронии и смеху над догмами, которые исчерпали себя и обернулись крахом целого государства. Такое игровое пародирование приближает Марию Константинову к соц-арту.
Однако ирония Марии Константиновой остается за рамками холста: визуально ее объект смотрится строго и не теряет своего величия. Поэтому соц-артом в чистом виде эту работу назвать нельзя, в отличие от холста Александра Косолапова — одного из ключевых художников направления. В самом названии «соц-арт» уже заключена пародия на социалистический реализм, который оставался официальным стилем в советском искусстве вплоть до распада государства. Оперируя клишированными образами вождей, заседаний и парадов, художники «поп-арта по-советски» буквально передразнивают соцреализм с его выхолощенным языком и ограниченной иконографией. Так, в работе «Сталин и Спайдермен», за основу которой взят портрет генералиссимуса кисти Фёдора Решетникова, Косолапов предпринимает попытку ее расширить, но руководствуется только лишь стратегией пересмешничества. Сталкивая одинаково расхожие и вместе с этим принадлежащие двум противоположным изобразительным традициям образы Иосифа Сталина и Человека-паука, Косолапов образует из них синонимическую пару: битвы и сражения — в физическом плане, и борьба между добром и злом — в идеологическом, актуальны как для учебников истории, так и для супергеройских комиксов.
Слева: Репродукция картины Фёдора Решетникова «Генералиссимус Советского Союза И.В. Сталин». Опубликована
в журнале «Огонёк» № 51, декабрь 1949. Источник: little-histories.org.
Справа: Лот 18. Александр Косолапов. Сталин и Спайдермен, 1986. Стартовая цена €20,000
Поразительно созвучной поискам концептуализма и соц-арта оказывается работа Андрея Рудьева. Автор ни к каким художественным школам себя не относит и вырабатывает собственный язык, которому не чужды ни живопись, ни коллаж, ни инсталляция. Его объект «I’ll be back» формально и концептуально имитирует мемориальную табличку на Ленинградском вокзале в Москве. Оригинал был выполнен в 1975 году из металла и гласил: «11 марта 1918 года на этот вокзал в связи с переездом советского правительства из Петрограда в Москву прибыл Владимир Ильич Ленин». В своей работе Рудьев меняет материал, дату, главного героя, его маршрут, и буквально ставит памятник поездке, который в наше время совершенно излишний: девайсы отслеживают перемещение людей, запечатлевают их во время путешествий, чтобы потом опубликовать это в соцсетях. В свете сегодняшних технологий произведение Рудьева производит нужный комический эффект. Однако за ним скрывается явная обеспокоенность автора сегодняшней общественно-политической ситуацией: работа сделана в 2011 году, в ней — предсказание на 2018 год, сейчас, в 2021 году она до сих пор отражает настоящее положение дел. Тем не менее, произведение — не про безнадежность. Памятную надпись на Ленинградском вокзале демонтировали вместе с сопровождавшим ее бюстом Ленина в 2013 году. Когда-нибудь и надпись с работы Рудьева потеряет свою актуальность — ничто не властно над временем.
Советское прошлое остается неисчерпаемым источником вдохновения для художников, заставших эпоху. Справедливо это и для творчества Сергея Шутова, который, будучи одним из самых ярких деятелей московской андеграундной культуры перестроечного периода, вобрал в себя буйство эмоций и красок тусовок в клубе «Птюч» и выплеснул их в психоделические цвета и формы на свои живописные полотна. Характерный для манеры автора красно-белый «горох», практически флуоресцентных цветов лучи, анахронизм в виде мальчика в галстуке, отсылающего к движению, которое прекратило свое существование вместе с исчезновением СССР, — все это присутствует в работе «Пионер» 2013 года. Однако помимо образов советской истории, Шутов апеллирует и к образам мировой классики изобразительного искусства. Цитируя Пикассо, Шутов пишет «мальчика на шаре». В самоуверенности пионера, который даже не прилагает усилий для того, чтобы удерживать равновесие, в его как бы застывшей позе с взглядом, устремленным в светлое будущее, читается пародия на советское монументальное искусство с его бесчисленными «истуканами», которым, кажется, подвластен весь земной шар.
Слева: Пабло Пикассо. «Девочка на шаре», 1905. ГМИИ им. Пушкина.
Справа: Лот 16. Сергей Шутов. Пионер, 2013. Стартовая цена €1,500
Чувство юмора, самоирония, умение смеяться в глаза своим страхам, тревогам и комплексам — необходимые истинному мастеру качества, и наши современные художники обладают ими в полной мере. Их искусство вызывает искренние улыбки и радость, а значит, помогает проживать и преодолевать травмы, но делать это играючи. В этом и заключается его терапевтическая сила.
Слева: Лот 5. Ян Рычий. Собачья драка, 2021. Стартовая цена €800.
Справа: Лот 14. Константин Звездочётов. Каждый охотник желает знать, где сидит фазан, 1991. Стартовая цена €2,000
VLADEY X
Аукцион 13 марта в 15:00