Татьяна Столяр: «Меня аукционы дико заводят, как автоматы в казино»

К своему хэштегу #культурнаястоляр одна из основательниц Telegram-канала «Антиглянец» уже давно добавила другой – #лилколлекционер. Им она отмечает новые приобретения, сделанные на аукционах или непосредственно у современных российских художников. VLADEY поговорил с Татьяной Столяр про азарт, музейную развеску в квартире, отношения с авторами, уголок разврата и будущую книгу.

Татьяна Столяр. Фото: Ира Полярная

Читал твое годовой давности интервью для онлайн-журнала «Объединение», и, конечно, не хочу повторяться. Поэтому вместо вопроса о том, как ты начала коллекционировать, спрошу…

Как я временно закончила? (смеется)

А ты закончила?

Просто у меня начался ремонт в новой квартире, а это [ужас] как дорого! Так что пока я приостановила закупки. И потом, там будет меньше места для искусства, чем сейчас, такие особенности дизайнерского решения. Я решила делать там профессиональную музейную развеску – и у меня будет постоянная смена экспозиции. Поэтому я стала пересматривать свою коллекцию и даже подумываю что-то продать.

Причиной твоего переезда стала твоя коллекция?

Не то чтобы именно так, но когда разрабатывали дизайн новой квартиры, развешивали на плане картины, чтобы было понятно, что куда. Я упрашивали дизайнера: оставь мне тут место и тут, мне работы куда-то вешать надо! А потом я поняла, что в картире будет деревянная панель, как в американских домах 1970-х, и на ней будет висеть искусство. Хочу нанять хорошего куратора, который поможет мне по-новому взглянуть на мою коллекцию и скажет: а вот от этого мы избавляемся! У меня в углу квартиры образовался целый склад. Я, например, всех просила не дарить мне искусство на тридцатилетие.

Вообще, непонятно, как можно дарить искусство – это же как подарить домашнего питомца: большая ответственность, и не факт, что подарок понравится. Бывало, что, получив очередное произведение в подарок, ты думала: господи, какой ужас, зачем?

Было такое. Вот как раз из таких подарков, из невостребованного мной искусства и состоит склад в углу моей квартиры. Я не знаю, что с ним делать. Многое отдаю маме, и у нее уже своя миниколлекция из того, что мне не подошло.

В квартире Татьяны Столяр. Фото: Ира Полярная

Ты уже год назад намекала на то, что места в квартире все меньше. Значит, с тех пор ситуация усугубилась экстремально? 

Я купила точно такую же квартиру в том же доме, где живу. Так что ситуация с местом не улучшилась, но ремонт – хороший повод переосмыслить коллекцию. Сейчас коллекцией заняты две стены. Одна сильная (и это все признают), работы находятся друг с другом в диалоге. А другая более разрозненная, ее цельности я не ощущаю – и как раз ее собираюсь основательно пересмотреть.

А ты не думала, как Киркоров, завести отдельную квартиру – только не для шмоток, а для искусства?

Отдельную вряд ли. Но наступит момент, когда место закончится, как ни перевешивай. Я сейчас хожу в галереи – и запрещаю себе даже спрашивать, что сколько стоит. Потому что даже если художник нравится, и ты можешь себе его позволить – ну куда его вешать? Пространство кончилось! Я купила работу Нади Лихогруд еще в феврале – и она все еще стоит в пленке. Даже обидно.

Она ждет своего часа. Точней, твоей новой квартиры. Правда, что ты однажды заперла у себя художницу Эмму Гонсалес Моро и заставила ее написать свою комнату?

История такая: я ее увидела у своей подруги, авторки тг-канал «ку-ку», Ксении Коробейниковой. Та попросила Эмму нарисовать свое жилище, и, пока шел процесс, они пили чай. Я решила поступить радикальнее и не висеть у Эммы над душой в однокомнатной квартире. Просто заперла ее и ушла. Хотя мелькнула такая мысль: а если пожар или еще что? Но я ее отогнала. Зато прихожу – а тут уже готовое произведение искусства.

Работа Эммы Гонсалес Моро в квартире Татьяны Столяр. Фото: Ира Полярная

Какие у тебя вообще отношения с художниками?

Да, мне очень нравилось с ними общаться еще до того, как я начала собирать свою коллекцию. А сейчас я не просто собираю: у меня есть где-то десять произведений, сделанных на заказ для одного моего авторского проекта, подробности про который я пока не раскрываю. Например на заказ мы сделали с моей самой любимой художницей Данини – это наш портрет с Юлей Пошей (вместе с Татьяной Столяр и Натальей Архангельской – ведущая тг-канала «Антиглянец». – прим. VLADEY). Есть еще мой свежий портрет от Данини с надписью «Утром на огороде, вечером на вернисаже» – это смысл моей жизни. Очень прикольно, когда работаешь в тесной связке, получаешь какие-то эскизы. А в рамках готовящегося проекта я получала работы в коробках, даже не зная, что там внутри. Артем Филатов прислал мне ящик, в которых надо было посадить цветы – немножко могильная тема, как он любит. А как-то Ваня Горшков прислал из Воронежа здоровенную железную [штуковину] – я не представляла даже, как это разворачивать. Я ведь все давала не конкретное, а очень абстрактное задание, просто называла тему.

Татьяна Столяр с работами Данини. Фото: Ира Полярная

Но ведь, когда даешь абстрактное задание, есть риск, что результат тебе не понравится.

Есть, конечно. Художница Аполлинария Брошь лично вручала мне свою работу, и я боялась: а что, если я открою, и мне не понравится? Как держать лицо? Это очень жестко. Но вышло так, что все работы мне понравились. И оказалось, что процесс взаимодействия с художниками мне очень интересен.

Ты всюду называешь Данини любимой российской художницей. Но кроме нее – кто сегодня входит в твой топ?

Мне очень нравится Аполлинария Брошь, ее керамика, она очень выросла как художница. А еще – не могу сказать, что он мой любимый художник, но за ним очень интересно наблюдать – это Даня Кудряшов, у меня есть его картина «Я русский». Ему чуть больше 20 лет, и когда я его спросила, есть ли у него галерея, он ответил: зачем, если есть соцсети? Он себя продвигал через платные посты! Знаешь, я сейчас пишу книгу, и это очень сложный процесс. Стало понятно, что каждый день писать я не могу – хотя журналистская практика у меня большая, каждый день пишу в «Антиглянец». Но такого, чтобы сидеть каждый день и работать – у меня нет. А Кудряшов каждый день пишет картины. И меня это восхищает и вдохновляет! Вообще, по поводу того, кто мои любимые художники – думаю, это проявит моя новая квартира. Я уже знаю, что с той слабой стены уйдут многие. 

А про книгу можно подробнее?

Это автофикшн, сборник рассказов – про одну веселую девушку, про Русь, про светскую жизнь. И, конечно, много про искусство. Я там пишу профайлы художников, специально разговариваю с ними как журналист, как писатель – и открываю их для себя заново, это очень интересный опыт.

Погоди, то есть твой персонаж в книге – более-менее выдуманный, а художники настоящие? 

Да, все так. Моя лирическая героиня по сюжету собирает искусство. И оно в книге очень значимо. Планирую закончить ее до конца лета. 

Татьяна Столяр. Фото: Ира Полярная

Возвращаясь к художникам: ты чувствуешь, что ты в ответе за тех, кого приручила?

Да, я стараюсь хотя бы удаленно наблюдать за тем, что они там делают. Обязательно хожу на выставки художников, которые есть у меня, пусть иногда эти выставки и не самые выдающиеся.

Как-то меняется твое отношение к уже купленным когда-то работам? Бывало ли, что ты охладевала – или вообще твой полюс восприятия со временем менялся?

Работы, которые я с самого начала полюбила, так и остаются любимыми. Но они раскрываются по-новому. Мне в рамках книги надо было придумать, как вписать картину в сюжет. Условно: героиня видит портрет парня – и вспоминает, что примерно с таким она целовалась в 14 лет. Таким образом, у тебя не просто какой-то парень висит на стене, а нечто новое, со своей фактурой.

А можешь назвать конкретную работу, которая со временем иначе раскрывалась для тебя?

Вот, к примеру, «Портрет крестьянки во время спецоперации» Владимира Абиха, который я купила на аукционе VLADEY. В книгу я эту картину поместила в контексте умершей бабушки героини. 

Татьяна Столяр с работой Владимира Абиха «Портрет крестьянки во время спецоперации». Фото: Ира Полярная

Ты в прошлом своем интервью уверяла, что покупаешь работы по принципу «нравится / не нравится». Сегодня этот принцип нельзя как-то уточнить, развернуть, доформулировать?

Да, после всяких интервью, после общения с друзьями, которые ко мне заходят, и художниками – мне захотелось более целостных решений. Раньше я покупала по наитию, и в итоге в коллекции есть работы, которые из нее выбиваются. В концепцию «Русь, панк, мое детство» уже не все вписывается. Русь тут ключевой момент. А насчет панка – вот над кроватью у меня уголок разврата, там висит крест, работа Оли Австрейх, где женщина [сношает] собаку, там «Кулак» Гоши Рубчинского авторства фотографини Саши Мадмуазель, похожий на кулак для фистинга, трусы Аполлинарии Брошь – то есть это исследование сексуальности, греховности человеческой. То есть хочется уже большего диалога между работами. 

Татьяна Столяр. Фото: Ира Полярная

Русь, детство и панк. Твоя коллега по «Антиглянцу» Наташа Архангельская говорила, что тебе нравится наивное, дерзкое и ностальгическое. Это оно?

Ну да, но не могу сказать, что мне нравится что-то прямо супер наивное. Вот мне подарили работу Георгия Хомича «Портрет на велосипеде» – и она несколько наивная. Кстати, это как раз история про переоценку: я эту работу сначала не поняла, и она мне не очень понравилась, а потом всмотрелась – и открыла ее для себя заново.

Допустим, кто-то регулярно покупает искусство. Он уже может называться коллекционером? Это какой-то количественный показатель? Что должно произойти, чтобы из собирателя человек превратился в коллекционера?

Мне кажется, все зависит от степени вовлеченность и цели. Просто оптом закупиться могут многие – но какой смысл? Мне хочется обладать посылом, заложенным в работе, хочется, чтобы он перенесся ко мне, стать его новым хранителем. Кроме того, важно представлять, как дальше может складываться судьба художника, работу которого вы покупаете. А для этого нужны большая насмотренность и погружение.

Ты в соцсетях посты про свою коллекцию отмечаешь хештэгом #лилколлекционер. Интересно, что прежде ты им обозначала публикации со старыми глянцевыми журналами. Ты их тоже собирала? 

Да! У меня действительно большая коллекция хорошего западного глянца. Я покупала сначала просто по отдельным номерам, а потом наткнулась на Авито на чувака, у которого огромный склад журналов. Это была пандемия, и я уговорила своего брата поехать со мной, чтобы он таскал эти огромные стопки. Я часа четыре сидела – выбирала себе журналы. Хотела сделать с этим мужчиной интервью, но он не согласился, так что я тайно записала его на диктофон.

А был какой-то переход от журналов к искусству?

Мне просто нравится коллекционировать, вообще все, включая необычных людей или странные лавстори. Я коллекционер во всем! Но если говорить глобально – это все коллекционирование историй.

В квартире Татьяны Столяр. Фото: Ира Полярная

Как я понял, ты не так давно пришла к главному развлечению лил- и биг коллекционеров – аукционам. Расскажи про свой самый первый раз.

Я сидела на маникюре – и успела накрасить только одну руку. Листала соцсети и наткнулась на сториз, где был анонс одного аукциона, а в нем – керамические трусы Аполлинарии Брошь, фиолетовые такие. Как увидела их, сразу поняла – мне это нужно! Потом зашла в Telegram, где Марина Анциперова (ныне главред медиа «Объединение») задавала вопрос: ну и кто купит эти трусы? Мчусь с одной ненакрашенной рукой по пробкам, влетаю на аукцион – и забираю себе трусы. А когда я покупала на VLADEY ту самую работу Абиха, кто-то стал со мной сильно бодаться: мы с каким-то человеком постоянно повышали ставку. В итоге я повысила сильно – и забрала. Выложила в сториз похвастаться, и пришла какая-то девушка: а, так это вы были! Однажды племяннику на семилетие купила работу – тоже на аукционе VLADEY. Это была картина советского иллюстратора – миленький китенок.

Не сильно за китенка пришлось бороться?

Как-то совсем нежно. Я себе сильно не позволяю, потому что очень уж азартный человек. Я же фанатка казино. В последний раз я была в Берлине – и все пять дней провела в казино.

Аукционы – они исключительно для таких азартных людей, как ты?

Ну мне кажется, что это экшн, и очень важно, чтобы человека от этого кайфовал. Меня аукционы дико заводят, как автоматы в казино.

Ты можешь попробовать сформулировать главные правила покупок на аукционе?

Не нужно сразу задавать огромную сумму – надо сначала понять ритм конкурентов. И всегда важно помнить, насколько сильно ты вообще хотел получить эту работу. Какой максимум ты готов за нее отдать? Для казино у меня есть правило: если я проиграла определенную сумму, которую взяла с собой кэшем – а я даю себе довольно щедро поиграть – то на карту уже не лезу. Так и здесь: надо сразу приходить с максимальной ставкой в голове. 

Интервью: Дмитрий А. Быков