Откуда берутся шедевры искусства?

19 мая 2022

Где рождаются шедевры? VLADEY провел расследование и готов предоставить вам все пароли и явки. Легендарные сквоты и мастерские — кузницы современного искусства, яркие образцы которого будут представлены на торгах VLADEY 2022 уже в эту субботу.

ЛЕНИНГРАДСКИЙ АНДЕГРАУНД 

Во второй половине XX века в Ленинграде зарождается уникальная культура, противопоставляющая себя официальной. Пройдет совсем немного времени, и ее влияние будет оценено как то, что изменило культурный ландшафт всей страны. Название этого явления — ленинградский андеграунд. У него много направлений, а его география обширна. Сегодня мы прогуляемся по улицам Ленинграда XX века и посетим самые известные сквоты и мастерские.

Митьки

Арт-группа «Митьки»: Владимир Шинкарев, Александр Флоренский, Дмитрий Шагин, год неизвестен. Источник: sobaka.ru

В 1985 году возникает культовая для Северной столицы группа «Митьки». В искусстве их ориентирами стали сезаннизм, «парижская школа», а также творчество Пиросмани. «Митькам» удалось соединить художественную свободу поколения 1960-х годов с назидательностью и душевностью картин передвижников конца XIX века. За их нарочитой простотой и инфантильностью скрывалось сопротивление официальной культуре, которое художники перенесли в область игры: у «Митьков» была своя мифология, своя униформа — тельняшка и даже свой словарь (почти все слова могло заменить восклицание «ДЫК» — это и «как», «что», «почему», и «как же так»). Одним из ярчайших претворителей идей группы о наивно-игровом искусстве стал Иван Сотников, чье творчество выражало основополагающие для «Митьков» черты — беспечность, смелость и эпатажность. Стилистически художнику был близок наив — спонтанный и раскованный, а также народное искусство с его фольклорной образностью. Работа «Месть, нефть, жесть», представленная на торгах, выражает как раз такую экспрессию, грубоватую и непринужденную, которая при этом совмещается с тонким чувством цвета и добродушной иронией. Созданная в 2007 году, картина относится к позднему этапу творчества Сотникова, когда «Митьки» уже пережили все перипетии, связанные с обретением собственного пространства.

Лот 29. Иван Сотников. Месть, нефть, жесть, 2007

По началу группа собиралась в мастерской Александра Флоренского — одного из основателей «Митьков» — которая находилась под крышей старого петербургского доходного дома XIX века. Деревянные пол, стены и оконные рамы — кажется, за все столетия это здание не сильно поменялось. А вот для самих «Митьков» все резко изменилось в 1996 году, когда их выставку посетил губернатор Анатолий Собчак. После этого художникам выделили собственное помещение с десятью комнатами в центре Санкт-Петербурга, однако счастья масштабное пространство не принесло. Сначала художники чуть не поссорились из-за дележки комнат. Как только это испытание осталось позади и комнаты были успешно поделены между собой, здание вовсе отобрали. 

«​​Тогда был настоящий рейдерский захват, — вспоминает Дмитрий Шагин, — пришли искусствоведы в штатском и стали говорить, что “Митьки” — это не Пикассо и не Ван Гог и что наше место на помойке, и стали наши картины выкидывать». 

Но «Митьки» всегда были важным культурным явлением. После случившегося новый губернатор Валентина Матвиенко назвала искусство художников «бренд-символом Петербурга», и администрация выделила «Митькам» здание на улице Марата, где группа базируется и по сей день. Работа «Месть, нефть, жесть» Ивана Сотникова принадлежит как раз к этому периоду, когда художники обрели постоянный адрес. Для позднего Сотникова характерно обращение к злободневным сюжетам: представленную работу он пишет в 2007 году — во время финансового кризиса. Актуальные проблемы становятся для художника материалом, современным фольклором, и облекаются в форму комикса-лубка с иносказательными и шутливыми обращениями к зрителю. 

Санкт-Петербург

Тимур Новиков и «Новая академия»

«Торжество неоакадемизма» в Михайловском замке. О. Маслов, О. Тобрелутс, Т. Новиков, Б. Матвеева, В. Кузнецов и А. Хлобыстин, 2000. Фото: А. Муштавинский

Переоценить влияние фигуры Тимура Новикова на весь ленинградский андеграунд невозможно: выросший из «Летописи» Боба Кошелохова — который определил дальнейшее развитие художника, основанное на открытости миру и абсолютном отсутствии снобизма, — он основывает группу «Новые художники», а затем и собственное направление «неоакадемизм». Первый для Новикова опыт создания собственного объединения произошел в 1978 году, когда он занял пустующую коммунальную квартиру в бывшей церкви (сегодня это действующий храм Шестоковской иконы Божией Матери) и организовал там свой первый сквот. Друг Новикова Валерий Вальран вспоминает: 

«Три месяца там работали участники группы и постоянно делали выставки. В конце концов, в качестве посетителей явились сотрудники КГБ и предложили в течение 24 часов освободить незаконно занятое помещение».

Санкт-Петербург

Выставка арт-группы «Летопись»,
куда входил Тимур Новиков, 
конец 1970-х – начало 1980-х.
Источник: boriskoshelokhov.com

В этот период Новикова занимал жанр пейзажа: тогда он начинал с темных по колориту и символистских по интонации картин, изображающих петербургские дворы-колодцы. В начале 1980-х произведения Новикова меняются — изображение становится более легким, в нем появляется цвет. В 1983 году художник создает работу «Фонтанка» — редкое раннее произведение, выполненное цветными карандашами по бумаге. Здесь последовательно, по планам изображены Чернышев мост (мост Ломоносова), старинная Центральная ТЭЦ и купола Измайловского Свято-Троицкого собора. Однако в действительности увидеть все разом с такого ракурса невозможно, Новиков создает свой воображаемый Петербург. Как говорил об его искусстве того времени Олег Котельников, «в пейзаже сказочно-романтический облик дошел до реального: лицо города сформировалось, цветовые массы как подсознательные формы уступили линиям»

Лот 39. Тимур Новиков Фонтанка, 1983

В начале 90-х Тимур Новиков впервые выставляется в Русском музее, а затем проводит серию акций на пролете Дворцового моста, благодаря которым художники ленинградского андеграунда смогли ярко заявить о себе. Уже год спустя в залах того же Русского музея открывается выставка «Неоакадемизм»: новое направление и его эстетические положения были представлены рядом художников сразу в нескольких залах. Неоакадемизм был инициирован Тимуром Новиковым как демонстративный консерватизм — участники направления разрабатывали идею о возвращении к изобразительности и визуальному искусству. Для этого они возрождали приемы старых мастеров, фототехники прошлого и совмещали их с собственными визуальными находками. Все это происходило по адресу Пушкинская, 10, где располагалась Новая Академия Изящных Искусств. Сегодня практики неоакадемизма продолжают Наталья Жерновская и Андрей Помулев.

Санкт-Петербург

Для Натальи Жерновской Новиков стал настоящим учителем: влившись в тусовку неоакадемистов, она обратилась к изучению классической живописи и шедевров старых мастеров. Ее привлекает красивое в классическом понимании: художница любуется видимым — телом, выражением лица и посадкой одежды. Вдохновение Жерновская часто находит в фотографиях, особенно советского довоенного периода. Основные идеи неоакадемизма заметны в произведении «Музыка волн», в котором художница изобразила оркестр военных моряков, играющих на музыкальных инструментах. Детализированные образы персонажей отсылают к академической живописи со свойственной ей реалистичной манерой письма, а классическая прямая перспектива — к базовым принципам построения, сформированным в НАИИ.

Лот 39. Наталья Жерновская. Музыка волн, 2019

Андрей Помулев не был студентом Новой Академии, но входил в круг художников-неоакадемистов. Художник вспоминает: 

«У меня в НАИИ на Пушкинской, 10 в старом здании какое-то время даже была своя комнатка, это был сейф, метров пять со всех сторон в металлической обрешетке… В НАИИ было очень весело, мы говорили о великом, обращались к друг другу на вы и нон-стоп ржали, а выставки делали сугубо серьезные и познавательные». 

Свой творческий путь он начинал с фресок и альфрейной росписи интерьеров, а позднее пришел к коллажу, фото, графике и живописи. В своих работах Помулев трансформирует узнаваемые архетипические образы, создавая силуэты в ночных безлюдных пейзажах. Среди таких произведений особенно выделяется работа «Данаиды и Большая Медведица» — редкая многофигурная композиция на мифологический сюжет. Руководствуясь принципом перекомпозиции, сформулированным Тимуром Новиковым, Помулев собирает из важных для мировой культуры образов тонкие лиричные сюжеты.

Лот 49. Андрей Помулев Данаиды и Большая Медведица, 2021

СКВОТЫ МОСКВЫ

Советская неофициальная культура распространялась через многочисленные сквоты. Разбросанные по всей столице, они становились пространствами «бурления» идей: это было шумное, веселое броуновское движение, оказавшее влияние на дальнейшее развитие российского искусства. Частыми гостями сквотов становились зарубежные галеристы, спешившие купить стремительно набирающее популярность на европейском рынке советское неофициальное искусство.

Детский сад

Герман Виноградов и Андрей Ройтер у «Детского сада», 1986. Источник: Соломон Э. «The Irony Tower. Советские художники во времена гласности»

Первым советским арт-сквотом — зданием, захваченным под мастерские — стал ожидавший ремонта детский сад в Хохловском переулке. Весной 1985 года художники Герман Виноградов, Николай Филатов и Андрей Ройтер устраиваются туда сторожами, и с этого момента Хохловский начинает притягивать всех представителей мира советского неофициального искусства. В «Детском саду» случились первые знакомства московской и ленинградской неофициальных художественых сцен — сюда приезжали музыканты из рок-групп «Кино» и «Аквариум», Тимур Новиков, Сергей Курехин, Гарик АССА и Сергей Бугаев (Африка).

Москва

В это время со-основатель сквота Андрей Ройтер работает на стыке стилей московского концептуализма и нью-вейва. Художник экспериментировал с колористической эстетикой повседневности и совмещением западных и отечественных образов. Уже в ноябре 1986-го ему приходится покинуть здание детского сада из-за публикации статьи о сквоте и его участниках в одном из французских журналов. А спустя два года Ройтер создает работу «Adidas», в которой воплощает творческие стратегии, выработанные в «Детском саду». Один из характерных приемов, использованных здесь, — имитация радиодинамика при помощи отверстий в холсте. Получившийся орнамент повторяет вентиляционные дырки на обувной коробке «Адидас». Таким образом, произведение становится одновременно и картиной, и объектом. Сам Ройтер о такого рода работах рассказывает следующее: 

«Через дырку в холсте, напоминающей об отверстии, продырявленном носом Буратино в изображении очага (за которым оказался райский пейзаж советской жизни), виднеется стена. Повешенная на нее объект-картина выглядит как выступ стены с замурованным в цемент громко(тихо)говорителем».   

Лот 24. Андрей Ройтер. Adidas, 1988

Сквот в Фурманном переулке

Сквот в Фурманном переулке, Москва, 1987–1991. Кадр из фильма А.Сильвестрова «Дом на Фурманном», 2010

Летом того же 1986 года художники, часто бывавшие в гостях обителей «Детского сада», заселяют первый подъезд расселенного дома № 18 в Фурманном переулке. Вслед за художником Фаридом Богдаловым в опустевшее здание подтянулись еще семь авторов: Константин Звездочётов, Юрий Альберт, Вадим Захаров, Свен Гундлах, Андрей Филиппов и братья Владимир и Сергей Мироненко. О своей жизни в сквоте Звездочётов рассказывает: 

«У меня была квартира из 8 комнат, мне тогда как “патриарху” их выделили. Я помню, каждую комнату загаживал и переселялся в следующую. Но у меня каждый день было по 50 человек посетителей всяких. И каждый приходил с бутылкой, и с каждым надо было выпить по рюмке. Вы представляете — 50 рюмок в день! Иначе ты не друг».

Москва

Константин Звездочётов. Перформанс
во дворе сквота в Фурманном переулке,
Москва, 1987–1988. Кадр из фильма
И. Пастернака и О. Свибловой «Черный Квадрат», 1989

В Фурманном, 18 формируется художественная манера Звездочётова — его ироничное обращение с реальностью, которую он наделяет чертами сказки и лубка. В работе «Висит груша — нельзя скушать» реальный Санкт-Петербург с Авророй и ярко-красным силуэтом Петропавловской крепости соединяется с древней мифологией и массовой культурой, благодаря чему художник создает собственную утопию — свой Китеж-град. В картине герой встречается с русалкой — мифологической спутницей моряков, томимых одиночеством. В контекст древних легенд вторгается ироничная современность в виде ленты с надписью «лучшая рыба». Кроме того, Звездочётов помещает в работу ответ на детскую загадку, заключенную в названии. Лампочка оказывается подсвечена из прожектора военно-морского судна — крейсера Авроры. Матрос корабля гордо держит ее в одной руке, а в другой — ружье. Стилистика произведения перекликается с афишей советского фильма «Мы из Кронштадта», сюжет которого строится вокруг борьбы красной и белой армий. Написанная в 2021 году, работа передает тот юношеский задор и азарт, которым жили обитатели сквота на Фурманном.

«Как соберешься, как выпьешь и давай голосить песни, — вспоминает Константин Звездочётов, — Репертуар был очень разный: и блатняк, и русские народные, и песни советских композиторов. Танцы были тоже. Вот такие вот у нас были отношения. А некоторые переженились еще. Просто так сходились, расходились. Вот такие были истории. Но все чинно, благородно, без извращений».

Слева: Лот 28. Константин Звездочётов. Висит груша — нельзя скушать, 2021
Справа: Афиша фильма «Мы из Кронштадта», 1936. Режиссер: Ефим Дзиган. Источник: kinopoisk.ru

Галерея «Франция»  

Групповая выставка «Коробки». Галерея «Франция». Москва, Россия, 2001. Источник: aroundart.org

Новогодняя вечеринка в галерее
«Франция», 2001. 
Источник: aroundart.org

Одним из первых опытов организации сквота по западной модели artist-run space стала галерея «Франция», появившаяся в 2001 году в мастерской Алексея Каллимы — подвале дома на улице Ольховская, 33. Это было муниципальное помещение с выставочным залом и тремя комнатами, которое отдали художникам с условием, что те будут проводить творческие занятия с детьми. Своими силами новые жильцы стали наводить порядок в подвале дома, который был в довольно плохом состоянии. Каллима сразу предложил каждому занять определенное место и развесить работы формата А4. Так уже через неделю в галерее открылась первая выставка.

Москва

Пространство стало экспериментальной площадкой, где художники могли по-новому взаимодействовать друг с другом: помимо выставок во «Франции» часто устраивались дискуссии, лекции и перформансы, а тусовки «для своих» воспринимались как изучение опыта коллективного творчества. Художники, собиравшиеся на Ольховской (среди них были Иван Бражкин, Алексей Булдаков, Пётр Быстров, Владислав Шаповалов), даже издавали собственный журнал. Исследование поведения людей в коллективе Каллима продолжает в работе 2020 года «Стрелка в Дубровицах». Его произведения всегда выделялись ярко выраженныим интересом к пластической стороне изображаемого. Так и здесь Каллима хотя и обращается к ландшафту парка, но за основу берет геометрию и орнаментику, выраженные в форме треугольника. Сам художник рассказывает о создании работы:

«В Подмосковье есть такой поселок Дубровицы, знаменитый своей церковью. В теплый июньский день я обнаружил там этот сюжет, когда люди вышли погреться на стрелку двух рек — Десны и Пахры. В первую очередь меня впечатлил такой треугольник скошенной травы и равномерное распределение людей по всей территории».

Сочные зеленые оттенки знаменуют новый этап в творчестве художника, на холстах которого ранее преобладали более сдержанные цвета.

Лот 35. Алексей Каллима. Стрелка в Дубровицах, 2020

НОВАЯ УКРАИНСКАЯ ВОЛНА

В 1990-х годах во внимание отечественного арт-сообщества попадает группа украинских художников с юга Украины. Это явление получило название «Новая украинская волна» или «Новая хвиля». Во многом появлению «новой волны» способствовала перестройка, начавшаяся в Украине в 1988 году. В это время на территорию бывшего СССР стали попадать каталоги, журналы и книги о западном искусстве XX века, а молодое поколение украинских художников стало искать новый живописный язык. 

Сквот на Ленина и Паркоммуна

Дмитрий Кавсан, Олег Голосий, Валерия Трубина и Александр Гнилицкий (слева направо) во дворе сквота на улице Ленина. ​​​Киев, 1990. Фото: Николай Трох

Круг авторов, которые позднее составят цельное украинское арт-сообщество, стал собираться на пленэрах в 1988–1989 годах, организованных для отбора участников в Национальный Союз Художников Украины. В конце 1989-го в Киеве на углу улицы Ленина (Хмельницкого) и Ивана Франко возник первый художественный сквот. Его образовали студенты Киевского художественного института и участники пленэра «Седнев —1989» из разных городов и разных возрастов. Через ЖЭК художники договорились занять пустующее здание.

Киев

Максим Мамсиков, Олег Голосий,
Руфь Макленан, Юрий Соломко и
Павел Керестей (слева направо) 
в мастерской в сквоте на улице
Парижской коммуны. Киев, 1992.
Фото: Александр Друганов

Однако уже через год власти попросили художников освободить здание, поскольку в нем планировалось начать капремонт. Тогда благодаря активности одного из художников Александра Клименко в ЖЭКе удалось договориться о переселении всей группы в другой заброшенный дом по адресу улица Парижской коммуны, 18а (Богдана Хмельницкого). Пятиэтажный бело-зеленый дом — типичный киевский буржуазный модерн 1911 года постройки. В 1990-м туда вселились первые художники, а их сообщество получило название Парижской коммуны (Паркоммуна, Парком). Паркоммуна стала неофициальным центром современного искусства: туда приходили посмотреть молодых художников, там обсуждались и готовились новые смелые проекты. Это место притягивало поэтов, музыкантов, модников, коллекционеров и западных кураторов, интересовавшихся новейшими тенденциями в постсоветском искусстве. Парижская коммуна была образом жизни. По воспоминаниям обитателей, там царили дух свободы и любви, единство взглядов и невероятный энтузиазм.

Киев

Олег Голосий в своей мастерской
в сквоте на ул. Парижской коммуны.
Киев, Украина, 1992. Фото:
Александр Друганов.
Архив Александра Соловьева

Одним из самых лиричных живописцев Паркоммуны был Олег Голосий. Представленная на торгах работа «Ной и слоны» относится как раз к периоду работы художника в этом сквоте. Образ слона — повторяющийся, крайне личный мотив в творчестве художника. Он связан с детским воспоминанием художницы и возлюбленной Голосия Валерии Трубиной, с которой они вместе жили в сквоте. Однажды ей приснился плюшевый слон, который был для нее чем-то вроде воплощения Бога (о Боге Валерия немного слышала от бабушки), и как-то гуляя, она нашла его, засунув руку в снег — того самого плюшевого слона. Эта история очень впечатлила Олега. Позже он стал называть себя слоном и подрисовывать к подписи хобот, превратив животное в свое альтер эго. Слоны в представленной на торгах работе наделяются художником человеческим обликом — высокий лоб и подбородок. Их головы напоминают маски, что добавляет работе карнавальности. Произведение «Ной и слоны» встраивается в целый цикл работ со слонами («Белые слоники», «Шесть слонов», «Слон и солнце»).

В 1991 году в сквоте Парижской коммуны появляется видеомагнитофон и телевизор. Совместные просмотры начинаются со старых американских фильмов, которые тогда удавалось достать. Вероятно, именно в результате этих сеансов Голосий вдохновляется черно-белыми фильмами, и в его искусстве появляются монохромные цветовые решения. Приоритет подобного колорита прослеживается и в работе «Ной и слоны». На фоне темных оттенков произведения контрастно выделяются белые животные-блики, а также библейский герой, задумчиво замерший в свете лампы, где особое символическое значение имеет свет. Год написания работы «Ной и слоны» стал поворотным в жизни художника. В это время он начинает перебираться в Москву, где в галерее OVCHARENKO проходит его первая персональная выставка.

Лот 32. Олег Голосий. Ной и слоны, 1991

Одесская новая волна

«Новая хвиля» охватывала не только Киев, но и другие города юга Украины. Так, отдельное направление сформировалось в Одессе в конце 1980–1990-х годах. Авторы из разных городов общались друг с другом, и одесситы бывали нередко в гостях Паркоммуны. 

Один из представителей этого круга — художник Владимир Кожухарь. Несмотря на то, что в искусстве он больше действует как одиночка, в его творчестве все же присутствует одна из главных тем «новой волны»  — обращение к повседневности. Представленную на торгах работу 2018 года Кожухарь создает в своей фирменной манере. Картина напоминает случайный снимок. Однако, в отличии от других произведений изображающих повседневные уличные сцены неизвестного города, здесь угадывается регион, с которым работает художник —  второе название холста отсылает к одной из достопримечательностей Одессы — Шахскому дворцу. Владимир Кожухарь будто бы ставит реальность на паузу. Как говорит сам художник:

«Пауза в делании как действие относилось к моей практике сопротивления постмодерну и невозможно-бесполезному бегу за новизной, которая в текущем режиме неразличима и по сути не нужна. Ведь всем комфортно в обжитом образном мире. Хорошо, когда все знакомо и т.п.».  

Это стремление к фиксации момента — общее свойство художников «Новой украинской волны». Мерцающие образы, которые вот-вот исчезнут, и повседневные сцены, лишенные четких контуров, передающие ощущения сюрреального, проникают на холсты авторов из Украины 1990–2000-х годов.

Лот 38. Владимир Кожухарь. Без названия (Шахский дворец), 2018

СОВРЕМЕННОСТЬ

Традиции кооперации в арт-среде продолжают жить и сегодня. Многие художники собираются в арт-коллективы, создавая различные дискуссионные и контекстуальные поля в современном искусстве.

Север-7

Экспериментальная база «Север-7», вид с фасада, 2014. Источник: Архив «Север-7»

Так, учившиеся вместе еще в художественном лицее имени Б. В. Иогансона при Российской Академии художеств (СХШ), Александр Цикаришвили, Леонид Цхэ, Нестор Энгельке и Нестор Харченко в 2013 году организовали арт-группу «Север-7»

В истории искусства ХХ века школа при Академии художеств не впервые играет подобную роль: в конце 1940-х годов отсюда в прямом смысле вышли, будучи изгнанными, Александр Арефьев и его товарищи, образовавшие «Орден нищенствующих живописцев». Как и эти великие предшественники, будущие «северяне» далеко не всегда отличались прилежанием и успеваемостью, скорее даже наоборот — все они до сих пор с неприязнью вспоминают обязательные натюрмортные постановки и этюдную практику. Отрицание устаревшей академической структуры объединило молодых художников, а затем и новых примкнувших единомышленников.

Оставаясь на позиции «антиакадемизма», участники «Севера-7» смогли изобрести оригинальные творческие медиумы и абсолютно новые формы работы — появились перформативное позирование в практике Леонида Цхэ и топоропись Нестора Энгельке. Участники «Севера-7» так определяют тематику своей работы:

«Художники группы исследуют национальный контекст без оглядок на уже сложившиеся в прошлом институциональные предписания или интеллектуальные тренды». 

Санкт-Петербург

Первым пространством «Север-7» была «Экспериментальная база „Север-7“», от которой группа и получила свое название. Затем были открытые мастерские и бар «Нож». Представленная на торгах работа «Кальмар» — как раз результат кооперации двух художниц круга «Север-7» Лизы Цикаришвили и Наташи Хабаровой. Произведение относится к серии, в которой художницы стремятся модифицировать практику рисования с натуры. Эта идея родилась из их совместной работы на сессиях «Школы активного рисования и перформативного позирования» группы «Север-7». Живописная часть «Кальмара» создана в экспрессивной манере Наташей Хабаровой, а текстильный объект — Лизой Цикаришвили, которая замечает:

«Тактильность, мягкость и пластичность прорастает здесь в трехмерное пространство абстрактным наростом, визуализируя условность и текучесть образа телесного. Моделью для данной работы послужил петербургский коллекционер и друг всех художников Яков Кальменс, привнеся в нее меланхолический флер петербургской грусти и нежной иронии».

Лот 18. Наташа Хабарова, Лиза Цикаришвили. Кальмар, 2018

Завод измерительных приборов (ЗИП)

Экспозиция выставки «3х» в ЦСИ «Типография» (прим. организация признана иностранным агентом) в здании бывшей типографии «Советская Кубань», 2013. Архив: ЦСИ «Типография»

Группировка ЗИП. Источник: www.yuga.ru

В 2009 году в Краснодаре на полузаброшенном Заводе измерительных приборов (ЗИП) собралась группа молодых художников — вместе было проще снимать мастерскую. Оказалось, что совместная работа над проектами — это интереснейший опыт, так возникла «Группировка ЗИП», в которую сейчас входят: Эльдар Ганеев, Евгений Римкевич, братья Василий и Степан Субботины. Со временем участники группы расширили свою практику за пределы создания художественных работ и в 2011 году основали самопровозглашенную образовательную институцию Краснодарский институт современного искусства (КИСИ). А уже через год при поддержке мецената Николая Морозова ЗИП обзавелись своей выставочной площадью и открыли ЦСИ «Типография» (прим. организация признана иностранным агентом), расположившись на месте бывшей типографии «Советская Кубань». Это пространство ЦСИ долгие годы было главным центром притяжения современного искусства юга России.

Краснодар

Художественная практика группировки выстраивается через работу с личными историями как своих участников, так и зрителей: это локальные сюжеты, связанные с современной арт-средой и с российским контекстом в принципе. Используемые ими материалы крайне демократичны — любые подручные или самые дешевые для создания постоянно меняющихся инсталляций и объектов. Так и в представленной на торгах инсталляции «Открытий больше не будет»: для создания ее фрагментов ЗИП используют старую советскую мебель, которую они превращают в оружие. Такая стратегия работы во многом обусловлена средой, в которой зародилась практика группировки — Краснодар долгое время оставался полем, в котором не было культурных институций современного искусства и (по крайней мере описанных) практик нонконформизма. Создание арт-объектов из подручных средств становилось своего рода манифестацией ничем не опосредованной жизни искусства, которая неизбежно прорастает в любых средах.

Лот 11. Группировка «ЗИП». Открытий больше не будет, 2012

Произведения, созданные в атмосфере бурного совместного штурма творческих идей и дискуссий навсегда вошли в историю искусства и музейные собрания. Но кое что осталось и для частных коллекционеров. Есть шанс заполучить исторические работы в свою коллекцию в эту субботу на VLADEY 2022.


 

VLADEY 2022

Аукцион 21 мая в 15:00

Принять участие

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera
Мы используем cookie, чтобы анализировать взаимодействие посетителей с сайтом и делать его лучше