Торги закончились
В представленном произведении «Голова с руками» отражены основные особенности мгновенно узнаваемой творческой манеры Олега Целкова, которую так метко охарактеризовал его друг и коллега Михаил Шемякин: «Это гремучая смесь из светотени Рембрандта, пышной плоти Рубенса, помноженная на русское безумие и мощь варварского духа!..» На картине изображен главный персонаж Целкова — «морда», но стоит отметить, что этот образ, сформировавшийся в искусстве художника еще в 1960-е, за годы своего существования видоизменился, утратив первоначальную «строгость» и условную анатомическую «правильность». В картинах 2010-х это особенно усиливается, так и здесь: расплющенный нос съехал в сторону, рот растянулся на все лицо, буквально от уха до уха, а количество глаз увеличилось, и один из них, расположенный теперь на лбу, превращает этого «целковида» в разновидность циклопа.
(первая четверть XIX века). Лувр.
Париж, Франция
Кадрирование сюжета, благодаря которому персонажи сильно приближаются к переднему плану, а их тела словно разделяются на части, — еще одна характерная черта позднего стиля художника. Отдельные элементы композиции напоминают анатомические штудии в духе французского художника XIX века Теодора Жерико. Набор частей тела у Целкова словно свидетельствует о том, что их можно при необходимости заменить: так во многих картинах прошлых лет появляется тема «масок-личин», которые порой в большом количестве разрастаются на одном полотне.
Вместе с тем в представленной картине читается сюжет драки двух гигантов: зритель словно смотрит глазами победителя сверху-вниз на поверженного соперника. Энергичность композиции усиливает выбранный колорит — оттенки красного и розового, создающие пульсирующую глубину. Резким контрастом выступает гигантская зеленоватая ступня с краю. Подобные цветовые диссонансы комплементарных цветов — один из характерных приемов художника, он заставляет звучать и без того яркие цвета сильнее, тем самым острее воздействуя на зрителя.
Композиции картин Олега Целкова иконографичны, во многом они образуют своеобразную алфавитно-образную систему, которую нужно исследовать в ее многолетней протяженности. Картины не поддаются прямому прочтению, но скорее вызывают ассоциативные мысли и чувства. Главный персонаж — всегда «морда», мы видим либо трансформации с его телом, либо его взаимодействие с простыми «базовыми», часто бытовыми, предметами: нож, пистолет, лопата, карты, книги и другие. Минималистичные сюжеты, как древние наскальные рисунки, раскрывают жизнь «неведомого доселе племени», очень похожую на нашу, тем самым давая поле для размышлений над этими аллегориями.
В картинах 2010-х годов Олег Целков возвращается к насыщенным цветам, по-новому кадрируя свои композиции, все больше приближая персонажей к переднему плану. Как никогда прежде «морды» становятся намного более брутальными и агрессивными, часто демонстрируя в «схватках» или вызывающим поведением свою силу и смелость. Персонажи картин Целкова, даже те, что рифмуются между собой, значительно различаются друг от друга как внешним видом, так и характером или настроением. У них разные формы носа, глаз, рта, разное выражение лиц — хитрое, злое, хищное, спокойное, удивленное и так далее, разный пол. Как рассказывает Олег Целков, они так же, как люди, меняются с годами: «Мои картины имеют удивительное свойство, которое я заметил, наблюдая за ними в течение многих лет. Иногда я смотрю на своих персонажей и не узнаю их: вроде бы я писал другое… Как будто картины вбирают в себя окружающую энергетику. И они меняются… Или, может, меняемся мы?».
О художнике:
Олег Целков – один из безусловных классиков нонконформистского искусства, которого британская газета The Guardian справедливо назвала «русским Фрэнсисом Бэконом». Работы Олега Целкова хранятся в собраниях Третьяковской галереи, Русского музея, Эрмитажа, музея «Стеделийк» (Амстердам), и других крупных собраниях. Среди самых дорогих его картин – жгуче-фиолетовые плакатные «Пять лиц» (продана более чем за 223 тысячи фунтов на аукционе MacDougall’s) и «Мальчик с воздушными шариками» (продана более чем за 238 тысяч фунтов там же).
Художественный язык Олега Целкова включает самые разные составляющие. В 1950–1960-е годы, благодаря эпохе оттепели в культурной политике СССР, Целкову удается открыть для себя зарубежных художников, оказавшихся близкими ему крупными формами и колоритом, — Фернана Леже и Диего Ривера. В этот период он даже попадает в закрытые запасники Третьяковской галереи и Русского музея, где знакомится с запрещенным тогда русским авангардом начала XX века, безусловно, оказавшим свое влияние: например, можно вспомнить крестьян на картинах Казимира Малевича. С творчеством Целкова также вполне справедливо ассоциируют знаменитых примитивистов Нико Пиросмани и Анри Руссо. В 1970–1980-х окончательно формируются те черты живописи Олега Целкова, благодаря которым его часто сравнивают с двумя барочными классиками: проявляется пластика объемов, подобная «пышной плоти» на картинах Питера Пауля Рубенса, и глубина «сияющего» и «утопающего» цвета, которому Целков, по его словам, учился у Рембрандта. V
Подробный отчет о сохранности высылается по запросу.
