Торги закончились
Работа «Розовая стенка» 2002 года относится к позднему периоду творчества Михаила Рогинского. Обосновавшийся в Париже, художник после распада СССР бывает в Москве лишь наездами. Работы 1990-х годов объединены серо-голубой цветовой гаммой и интересом художника к фигурам людей, которые курсируют по меняющему свои очертанию городу, толпятся в очередях или отдыхают в московских дворах. Но в последние несколько лет жизни Рогинский отказывается от кинематографической по своей стилистике фиксации человеческой фигуры в условиях нового «демократического» быта, обращаясь к классическому, на первый взгляд, жанру натюрморта. Представленное произведение относится к периоду 2001–2003 годов, когда центральными образами в искусстве художника становятся цветы, а основным жанром — натюрморт. В представленной работе Рогинский изображает вазу с цветами на фоне розовой стены. Этот цвет является одним из основных в искусстве Рогинского и появляется в его работах впервые еще во время его работы театральным оформителем. Позднее в 1980-х годах в розовый цвет будут окрашены невзрачные стены коммуналок и бедные интерьеры быта. Обращение к этому цвету в работе 2002 года — своеобразное возвращение к истокам творческой практики.
Размытые очертания букета, написанного в свободной экспрессивной манере, а также композиционно обрезанная плоскостью холста ваза смещают фокус восприятия зрителя. Художник совершает инверсию фона и объекта изображения (ваза с цветами), по сути предпринимая концептуальный жест, который подчеркнут в названии работы, отсылая к экспериментам Рогинского 1960-х годов с характерным для них пристальным вглядыванием в поверхность метлахской плитки пола или кафеля на стене.
О художнике:
Протоконцептуалист, главный бытописатель советского времени, создатель одних из первых реди-мейдов в истории отечественного искусства — Михаил Рогинский в начале 1960-х открыл мир советского быта как предмет художественного исследования и осмысления. Поэт Генрих Сапгир называл его работы «русским поп-артом», а сам Рогинский говорил, что на холстах у него каждый раз «только импровизация». В 1978 году художник вместе с женой Лианой эмигрирует во Францию: так в его творчестве начинается парижский период — время ностальгических композиций, посвященных советскому укладу и жизни в Москве.
Повседневность завораживала его, поскольку являлась бесконечным источником художественных образов. Еще в 1960-е у Рогинского был целый период «поэзии предмета», когда буквально весь коммунальный хозяйственный и продуктовый быт перекочевал в его картины. Однако его эстетическая позиция никогда не несла в себе даже попыток обличения послевоенной советской жизни или политического строя. Будучи убежденным антисоветчиком (эмигрировал, потому что не мог больше выносить происходящего), Рогинский писал бесконечные натюрморты и композиции из того, что его окружало, потом прекратил их делать более чем на десятилетие и вернулся к подобному уже во Франции в конце 1970-х, но совсем по-другому (серии бутылок и книжных полок). И только в 1980–1990-е предметы и вещи вновь захватили его.
Художник с нежностью и трепетом относился к простому советскому быту, его архитектуре и интерьерам, но не выносил советскую идеологию. «Когда я не мог ничего нарисовать, я включал радиоточку, слушал гнусную советскую музыку, идиотские речи дикторов и начинал рисовать», — так художник описывал свой творческий процесс. Идеологическим штампам Михаил Рогинский противопоставлял настоящую жизнь во всей ее сложности, маленьких деталях и радостях. Работы художника находятся в коллекции Третьяковской галереи, Русского музея, Centre Pompidou (Париж). V
Государственная Третьяковская галерея, Москва.
Подробный отчет о сохранности высылается по запросу.
