С тех пор, как Владислав Мамышев избрал своим Alter ego Мэрилин Монро, тема смерти американской звезды занимала художника — причем в начале творчества особенно. Можно сказать, что ранний «неоклассицистический» период, когда травестия Мамышева только проявляла себя на петербургской сцене, был полностью окрашен темой ухода-смерти-убийства-похорон актрисы. Этот момент был так важен, поскольку олицетворял для художника непогрешимость, идеальность образа: «Она именно тем идеал, что ее точка акме является и точкой ее смерти. Она не стала потом опускаться, как это обычно бывает. Она — как цветок, который достигает своей максимальной красоты и погибает».
Рисунок, созданный Мамышевым на тему смерти Мэрилин Монро в 1990 году, был, как позже выяснится, предуведомлением к целой серии акций следующего года, в которых художник по-разному раскрывал занимавший его тогда сюжет. В самом начале 1991 года Владислав Мамышев принимает участие в совместной выставке с Беллой Матвеевой «Флора и Фаон’а. Painting & Petting», в рамках которой выставляет свою революционную по тем временам работу — живую скульптуру в образе мертвой Мэрилин. «В назначенный день 22 января 1991 года молодые художники, музыканты, философы, писатели и рейверы собрались в особняке Кшесинской. Их встречала живая скульптура Мамышева-Монро. На убранном цветами столе лежала его героиня Мэрилин Монро в исполнении одного из почитателей таланта Владислава с телефонной трубкой в руках, изображая трагическую гибель актрисы» — вспоминают о выставке ее кураторы, Олеся Туркина и Виктор Мазин.
Примерно в это же время Мамышев приглашает кинорежиссера Андрюса Венцлова для съемок видеоклипа «Смерть Монро», в котором инсценирует сцену убийства звезды — ее убивает Джон Кеннеди как свидетеля заговора против Фиделя Кастро. Так что рассматриваемый сейчас рисунок был, как очевидно, эскизом для всей последующей эпопеи. Работа могла быть создана в мастерских легендарного дома-сквота на Пушкинской, 10, где в то время работал и приятель Мамышева-Монро художник Алексей Митин, кому он и был подарен.
При всей непосредственности и нарочитой детскости, работа замечательна тем, что очень экспрессивно и образно передает вымышленную сцену — кафельную стену морга, живую розу («красная роза — эмблема любви», как сообщал фильм Сергея Соловьева), плачущего друга-художника (возможно, Ивана Мовсесяна), бокалы с кровью и зачеркнутые распятия (намек на самоубийство актрисы).
По признанию самого художника, ему доводилось много рисовать, будучи в рядах вооруженных сил — в основном выполняя пожелания своих товарищей по роте, изображая их матерей и невест. Одновременно с этим Мамышев-Монро на протяжении более тридцати лет создавал рукописный журнал «М.В.Ю.» («Мамышев Владислав Юрьевич»), построенный по типу девичьего «песенника» школьниц в позднесоветское время, с историями из жизни, стихами, рисунками и фотографиями. Журнал «М.В.Ю.» был периодическим изданием: к этой художественной форме художник обращался до середины 2000-х.
«Смерть Монро» напоминает страницу из его авторского рукописного журнала. Фольклорно-лубочный вид изображенной сцены прощания с умершей звездой поднимает эпизод до высоты народной мифологии. V
Выставки
«Андеграунд 90-х: художники на танцполе». Фонд культуры «Екатерина». Москва, Россия, 2021
Публикации
Туркина О., Мазин В. Жизнь замечательного Монро. Санкт-Петербург: Новый музей, 2014. С. 32
Подробный отчет о сохранности высылается по запросу.
