Продолжение исследования темы топорописи или деревописи в искусстве. Неизменная позиция вырубания художественного высказывания в заляпанной красками и со всеми остальными атрибутами арт-среде привела автора к опилочному и рубленному языку, который оставляет не только занозы в руках и царапины от щепок, но и пищу для философских размышлений, где каждая зарубка от топора превращается в слово, которое хотел бы сказать автор в своем послании зрителю.
Сейчас тема бренности наиболее актуальна и ею невольно начинаешь увлекаться. Поэтому серия «Деревянные черепа художников», рубленная в параллелях с реальностью, — это то, что можно было бы сказать художнику без дополнительных слов о сущем. Серия работ представляет собой деревянные черепа разных художников, вырубленных из лучших сортов древесины хвойных пород северного леса. Каждый череп посвящен творчеству одного из великих, чье имя осталось в истории искусств, и напоминает нам о творческом пути художника, о попытке найти пути выхода. Или входа, это как у кого получилось.
Например, «Деревянный череп Мураками»: при взгляде на этот череп сразу начинаешь вспоминать скульптуры Такаси Мураками, которые стоят практически в каждой витрине магазинов. Как тут не срефлексировать автору и не вырубить его череп. Рука сама просится поднять топор и сделать засечки крестиками вместо глаз. А розовый цвет сам начинает вылезать из под поверхности дерева.
Нестор Энгельке
Нестор Энгельке, выпускник архитектурного факультета Академии художеств и участник группы «Север-7», в своем творчестве работает с деревом, знает материал, способен разглядеть эстетические достоинства в любом заборе и предпочитает в качестве основы для работ «дерево с историей». «Меня интересует само дерево — оно живое, это какой-то кусок плоти. В его росте есть застывшее движение. Вот просто лежит ветка, и мне интересно найти ей место в жизни человека. Когда дерево — только материал для стульев и шкафов, то оно не главное. А если я, допустим, замахнусь на него топором, то оно проявит себя, из него полезет суть, произойдет его высвобождение из шкафа, из тумбочки, из стены», — говорит Энгельке.
Придуманная и постоянно оттачиваемая им техника «деревописи» отчасти стала реакцией на обязательные натюрморты в бесконечном процессе академического обучения: бумагой для художника становится дерево, а его карандашом — топор. Вырубая штрихи и линии на деревянной поверхности, художник создает рисунок, который получает вид «обратного» рельефа. Энгельке называет себя «членом Общества вольных лесорубов», а свои работы определяет терминами «протоживопись» и «протоскульптура» — в этих словах заложено стремление к истокам искусства, поиск которых стал делом всех участников «Севера-7». V
бронза. Casino de Ibiza, Ибица, Испания
Подробный отчет о сохранности высылается по запросу.
