В 2011-2013 годах, когда я снова активно занялся граффити, я постоянно обитал в своей мастерской, периодически перемещаясь на улицу с двух-трёхдневным проживанием. Я считал, что человек не имеет права что-то делать на улице, если он недостаточно сильно в неё погружён, что это такое свинское использование городского пространства в своих целях без отдачи себя ему полностью. Я ночевал на лавочках, носил что придётся, брал краску где попадётся, дружил с бездомными, как-то им помогал. При таких условиях я мог называть себя уличным художником.

В 2013 году обнаружился большой упадок сил, усталость, накопленная за несколько лет изматывающей работы на улице. И тогда графика и живопись оказались единственно возможным выходом для творчества. В них перешли вопросы, сомнения, пессимистичные игры слов, направленные теперь на более узкую и искушённую аудиторию. Но это сложный компромисс, для меня всё же рисовать на бумаге и холсте в некотором смысле предательство. Я по-прежнему считаю, что уличные работы, и желательно ни с кем не согласованные, они более важны и ценны, чем те, что показываются на выставках.

Кирилл Лебедев (Кто)