Андрей Крисанов в 2000-е годы сохранил верность стилистике «Новых художников», которые во многом наследовали русскому авангарду начала ХХ века. Представленная картина, как написано на ее обороте, принадлежит к серии «С.З.Л.», что означает «Смерть замечательных людей». С началом перестройки, когда уходят советские идеологические запреты, возрастает интерес к отечественной культуре первой трети ХХ  века. Наряду с русским авангардом изучаются герои тех лет, громкие истории. В частности, танцовщица Айседора Дункан привлекает большое внимание и перестает быть просто одним эпизодом из жизни поэта Сергея Есенина, ее образ начинает жить самостоятельной медийной жизнью. Трагическая смерть во время автомобильной поездки в 1927 году становится одним из ярких эпизодов истории о знаменитой танцовщице, а длинный красный шарф, который намотало на колесо, — ее роковым символическим атрибутом.

Работу Андрея Крисанова «Дункан» отличает лаконичность и выразительность. Среди ее очевидных визуальных источников русский революционный авангард. Впервые действенность подобного композиционного построения испробовал Эль Лисицкий в знаменитом пропагандистском плакате «Клином красным бей белых» 1919–1920 годов. К этому сбалансированному и динамичному сочетанию геометрических форм неоднократно в своих работах обращались «Новые художники». Помещая в треугольник крик «Айседора», Крисанов отсылает к еще одному хрестоматийному образу: рекламному плакату «Ленгиз: книги по всем отраслям знаний» Александра Родченко 1924–1925 годов.

Пространство картины разделено на три части суровыми цветами, поверх которых  кроваво- красный ломаный росчерк шарфа. Изображение автомобиля сведено к  пиктографической простоте, хорошо известной по работам «Новых художников» 1980-х. «Дункан» заметно отличается от других работ Крисанова панорамностью — такой максимально общий план художник берет редко, как правило в изображениях космоса. Любые человеческие фигуры здесь были бы излишни, художественный образ получает максимальную глобальность. Из света фар, как заявление в вечность: «Айседора». Вспоминаются слова, которые как принято считать, танцовщица сказала перед роковой поездкой: «Прощайте друзья, я еду к славе!» V

---