Основатель московского концептуализма Виктор Пивоваров рос и учился живописи в Советском Союзе, в эпоху которого художественные школы и училища признавали строгий академизм единственно верным художественным приемом. Это, безусловно, оказало существенное влияние на художника, который довольно поздно и по большому счету случайно открывал для себя европейскую живопись 1920-х годов. Для молодого художника,
находящегося в поиске собственного выразительного языка, отличного от того, который навязывали преподаватели в художественных школах, знакомство с модернистским искусством XX века стало важнейшим событием творческой биографии. Вдохновленный авангардными художниками, сюрреалистами и экспрессионистами вроде Хуана Миро, Пивоваров обрел свой собственный стиль в искусстве. Между тем, деление советской художественной сцены в ту эпоху на официальное и неофициальное искусство предоставило художнику карт-бланш на предметное поле работ. В середине ХХ века Пивоваров
работал иллюстратором детских книг, став автором фантазийных и сюрреалистических сюжетов к сказкам Андерсена, Сапгира, Чуковского и многих других авторов. В свободное время художник работал над собственными произведениями в мастерской, став видным
представителем московской андеграундной художественной сцены. Работая
в «подполье», он не полемизировал с советским режимом, а игнорировал его,
был не диссидентом, а богемой, избегая в своем творчестве любых точек соприкосновения с политической повесткой советского советских времен. Именно этот «уход» от реальности, исследование вымышленных и фантазийных сюжетов из глубин подсознания, и стал главным
предметом работ Пивоварова. В серии акварельных работ Пивоварова абстрактные и сюрреалистические сюжеты тесно сплетены с гуманистическими, а точнее, с дегуманизированными формами, как у Рене Магритта. Обезличенные человеческие фигуры, застывшие в окружении геометрических форм, приобретающих
или утрачивающих знакомые очертания, больше всего напоминают странные
сновидения, граничащие с реальностью и одновременно ускользающие от него. Подобно сновидениям, расположение объектов, фигур и форм при взгляде на них вызывает у зрителя одновременно эмоциональный и ассоциативный поток фантазий, которые, однако, начинают ускользать из памяти и забываться, словно сон, как только его взгляд отрывается от поверхности картин. V