Святитель Николай Чудотворец, епископ Мирликийский (IV) — один из наиболее почитаемых на Руси святых. В византийском и древнерусском искусстве известны многочисленные варианты его изображений. Ростовой фронтальный образ святого с мечом в правой руке и миниатюрным изображением града на левой получил название «Можайского». Иконография восходит к резному деревянному образу святителя Николая XIV в., располагавшемуся над воротами можайского кремля (ныне в Государственной Третьяковской Галерее). Образ прославился как чудотворный и почитался защитником города от вражеских нашествий. Скульптурный образ находился в киоте с килевидным завершением, очертания которого живописно воспроизведены на иконе в виде рамы с многолопастным завершением, обрамляющей фигуру святителя. Иконописные реплики резной скульптуры «Николы Можайского» известны с XVI в. (икона из Государственного Русского музея), но особое распространение они получили в XVII в. Иконы аналогичной иконографии представлены в собраниях Государственной Третьяковской галереи, ГМИИ им. А.С. Пушкина, Центрального музея древнерусской культуры и искусства им. Андрея Рублева, а также в частных собраниях. Иконография дополнена изображением т.н. «Никейского чуда» в круглых медальонах по сторонам от святого. В них проиллюстрировано житийное предание о том, что после лишения святителя Николая епископского сана за пощечину, нанесенную им ересиарху Арию на Первом Вселенском соборе в Никее (325 г.), святому в темнице явились Спаситель и Богоматерь и лично возвратили ему Евангелие и омофор — знаки святительского достоинства. В эпоху Позднего Средневековья изображение «Никейского чуда» в различных изводах иконографии святителя Николая является традиционным.
Декоративная живопись иконы находит аналогии в произведениях центральной России третьей четверти XVII в. Ее стилистика восходит к несколько архаизирующим традициям московской живописи эпохи первых Романовых. Хотя ведущим столичным стилем в иконописи третьей четверти XVII в. было т.н. «живоподобие», отголоски его воздействия прочитываются в иконе лишь частично - в изображении облачений святого с несколько смягченными драпировками складок и тонкой орнаментацией. В то же время в трактовке тщательно нюансированного личного письма, выполненного в традиционной санкирной технике коричневым вохрением с эмалевыми светами пробелов, знакомство с живоподобным стилем не прослеживается. Это может свидетельствовать о сознательной ориентации мастера на образцы, созданные до церковной реформы патриарха Никона (1653 г.). К художественным достоинствам образа можно отнести точеную, почти статуарную, трактовку фигуры святого и выразительный колорит, построенный на контрасте красных и розовых цветов фона, элементов облачений и стаффажа с темно-зеленым тоном ризы святителя, позема с тональной растяжкой и клубящихся стилизованных облачков по внутреннему краю «киота».
Юлия Устинова, зав. сектором монументальной и темперной живописи Музея древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева
Выставки:
«Миры Александра Липницкого». Центральный музей древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева, Москва, Россия, 2022
Публикации:
Миры Александра Липницкого. М., 2022. Кат. 19. С.244, ил. на с. 91
Провенанс:
Коллекция Александра Липницкого
Подробный отчет о сохранности высылается по запросу.
